– заглядывать в будущее, снимать порчу и сглаз, защищаться от черного колдовства.
– Да что ж это такое, Милена? – беспомощно заламывая руки, страдала маменька. – Всю ночь не спали, готовились – и так?
– Может, оно и к лучшему, – вздохнула я. – Хоть поедим спокойно, а то меня, знаешь ли, отчего-то пугает этот стремительный взгляд. Кстати, мама, ты заметила, какие необычные у барона зрачки? И как он одет…
– Очень красивые глаза. А его плащ… Эта накидка из дорогой ткани, что чернее ночи, к тому же подшита лиловым шелком – так красиво…
– Но я никогда прежде не видела настолько глубокого взгляда. Он словно какой-то колдун.
– Совсем не удивительно, – пыхнула маменька. – А где же еще ты видела мужчин? Да барон Экберт просто-таки красавец! Высокий, статный, уверенный в себе, таинственный, харизматичный. И какая страстность таиться в его движениях, а какой шлейф умопомрачительных ароматов он за собой оставил…
Хоть я и устала за предыдущую ночь ужасно, но спать мне как-то не хотелось. Позавтракав поистине царскими блюдами, мы с маменькой почти до вечера обговаривали предстоящую свадьбу. Она учила меня, как нужно вести себя с мужем, о чем я должна заботиться прежде всего, чего ни в коем случае нельзя было допускать.
– Самое главное, быть покорной, – расслабив корсет после сытной еды, маменька упала на кушетку и, запрокинув свои изящные ножки на ее спинку, говорила, казалось, сама с собой. – Понимать, какое у мужа настроение, не лезть на рожон. Если тебя что-то не устраивает – не истерить, не плакать, а сделать вид, что ты больна, опечалена. И потом, главное все же родить ребенка. Если ты подаришь барону наследника, многие твои грехи и изъяны как бы спишутся сами собой.
– Какие грехи? Какие изъяны? – удивилась я. Потому что до сих пор была набожной, послушной и непривередливой ни в чем.
– Да мало ли, доченька… Когда ты станешь женщиной и твое тело расцветет, как эти бутоны роз… Все может случиться, свет такой коварный, и тебе никуда не деться от общества всех этих дам и господ, помышляющих только об одном, как бы довести кого-нибудь до греха и, воспользовавшись слабостью, потом же и оклеветать беднягу.
– Но я ведь буду замужем, – я отрицательно покачала головой, – мой муж – опытный взрослый мужчина, и я думаю, он сможет защитить меня от всех этих нападок.
– Ну да, конечно же, – томно вздыхала мать. – Только ведь всякое бывает, а ты так невинна, так нежна и бесхитростна. И, знаешь, я даже рада, что у тебя будет настолько зрелый муж, он будет для тебя скорее как отец.
– Как отец?
– Ты вдвое моложе барона, и он станет оберегать тебя, словно нежное сокровище…
Все-таки события минувшего дня вымотали меня основательно. И как только солнце скрылось за горизонтом, приняв ванну, я легла в постель. Я думала, что тут же усну, и сон освежит мою голову, придаст сил и укрепит рассудок. Вот только тревожные мысли вихрями кружились вокруг меня, и я все думала о том, как же покину родительский дом, и не будет
