Я не готова к разговору. Это как стоять на краю бассейна и знать, что вода ледяная. Просто надо прыгнуть. – Я кое-что нашла в твоей машине, когда искала телефон.
Засовываю руку в карман куртки. Рид бледнеет, когда видит коробку. Я держу ее между нами, подавляя порыв швырнуть ее в него.
– Это не мое.
Машу коробочкой перед ним.
– Это было в твоей сумке.
– Ти Джей просил ее куда-нибудь положить. – Рид смотрит куда угодно, только не на меня. – Это его.
– Если собираешься врать, то смотри в глаза человеку, когда это делаешь.
– Я не…
– Не принимай меня за дуру. Расскажи правду, или я уйду и больше никогда не стану с тобой разговаривать. – Он открывает рот, чтобы что-то сказать, и я показываю на него пальцем. – Никогда.
Начинаю расхаживать вдоль стены, играя с жетонами. Возможно, если не останавливаться, эта дерьмовая реальность не догонит меня.
Рид оглядывается, проверяя, чтобы никого не было.
– Я могу объяснить.
Это действительно происходит.
– Мне надо быстро набрать мышечную массу. Парень, с которым я дерусь через несколько недель, превосходит меня по весу на шесть килограммов. Я собирался прекратить после боя. Но мне нужна эта победа, чтобы попасть в предстоящие турниры, если хочу участвовать в более серьезных боях. – Он говорит быстро и умоляет меня своими большими голубыми глазами. – А если Тесс не получит стипендию? Ей понадобятся деньги на обучение. Если не привлеку внимание и не заполучу спонсора, то не смогу ей помочь.
– Не втягивай сюда Тесс. Если тебя поймают, то снимут с боев. Как это ей поможет?
– Никто не узнает.
Он говорит так спокойно, будто я поймала его с пивом.
– Серьезно? А если тебя проверят?
В прошлом году на региональном чемпионате одного борца уличили в употреблениеи допинга, и лига теперь проводит выборочные проверки.
– На этом уровне никогда не проверяют, только если борца сдадут или его поймают на месте. А я веду себя осторожно.
Резко выдыхаю.
– Ну, это все меняет. Я и не знала, насколько тщательно ты продумал свое жульничество и накачивание тела ядом. Теперь мне намно-о-о-о-го легче.
У него заходили желваки на лице.
– Это не совсем жульничество. Я все еще должен одержать победу на ринге.
– Продолжай себя в этом убеждать. – Прижимаю коробку к его груди. – Забери. Ни секунды больше не хочу к этому прикасаться.
Рид засовывает коробку в карман куртки, словно я тут же о ней забуду, как только она исчезнет из виду.
– Ты врал мне… сколько, Рид? Два месяца? Или дольше?
– Я же сказал, что перестану принимать.
– Когда?
Он трет лицо.
– Скоро.
Я думала, он скажет «сейчас» и будет умолять меня простить его – или помочь ему.
– Не годится.
– И какого черта это должно означать?
