окошко браузера и, увидев непрочитанное письмо, открыл его. – Просто попросила, чтобы ее без отработки отпустили. По крайней мере, мне Орлова так сказала.
– Ясно, – угрюмо отозвался Нечаев.
Весь остаток дня Андрей был молчаливым и раздражительным. Хмурился, отвечал только по делу и вообще пребывал не в лучшем расположении духа. Даже на обед отправился без особого желания, скорее так, потому что время пришло, да и голод выбраться из кабинета заставил. В кафетерии уселся за дальний столик, съел салат, а затем долго цедил черный кофе без сахара. Некстати вспомнилось, как они ходили обедать вместе с Анькой… Иногда она ела, как нормальный человек, а иногда брала какой-нибудь супчик с ржаными гренками и травяной чай. И гренки зачастую грызла как раз с чаем. Дико смущалась, когда он обращал на это внимание, но хрустеть не переставала. А еще она терялась, когда он платил за них обоих. Особенно по первости.
Андрею странно было осознавать, что теперь даже возможности увидеть ее у него не будет. То вроде бы вот она, тут, рядом, можно в любой момент зайти, убедиться, что жива, здорова, а теперь что? Вот и поговорили, сходили развеяться… Вроде бы проблема сама собой решилась: нет человека – нет проблемы, только на душе легче не стало. На сердце кошки скребли, а память все не унималась, подбрасывала воспоминания: взгляды, фразы, мгновения…
Еще утром Андрей собирался задержаться в офисе, чтобы решить накопившиеся дела, вечером же планы его кардинально поменялись. Хотелось быстрее очутиться дома, подальше от рабочей кутерьмы. Настроение его по-прежнему оставалось мрачным, так что смысла угнетать своим недовольным фейсом окружающих он не видел – Дима-то был точно не виноват в его проблемах. Это раньше гонцу, принесшему плохие вести, чуть ли не голову отрубали, а сейчас времена изменились.
И, надо сказать, Андрей был благодарен сослуживцу уже за то, что тот не донимал его расспросами. Конечно же, Донцов был в курсе, что между ним и Аней Скворцовой что-то есть, но не лез. В коллективе в принципе трудно такое скрыть, да и не особо они с Аней пытались. Напоказ не выставляли, но и по углам не прятались. Дима был в принципе не любитель собирать сплетни, а потому разумно молчал. Хотя Андрей не сомневался, что об их разрыве доложить ему уже успели.
– Ты домой? – заметив, что Андрей взял из шкафа пиджак, поинтересовался Донцов.
– Да, – Андрей кивнул. – С основным я закончил, а мелочевка до завтра подождет.
– Ну и правильно. Я бы тоже смотался к лешему, но нужно отчет закончить, иначе начальство три шкуры спустит.
– Скорее, оно с тебя премию спустит, – усмехнулся Нечаев, надевая пиджак.
– Что, заметь, еще хуже, – согласился Дима. – А, погоди, – он открыл ящик стола и, покопавшись, вытащил небольшой флакончик, – вот, у меня маркер под шкаф залетел, когда ты на обеде был. Стал доставать, а тут это. Может, знаешь, чьи?
Андрей подошел к столу и, взяв флакончик, прочитал название. Необходимости вдыхать аромат не было – он и так прекрасно знал, кому принадлежит данная вещь, но все равно,
