при Флерюсе и затем развернула наступление в Австрийских Нидерландах.
Нетрудно догадаться, что очень трезво мыслящая российская императрица поняла, что «двадцатью тысячами казаков» для разгона «бунтовщиков» отныне не обойтись. В феврале 1794 г., рассуждая о возможности посылки русских войск против революционной Франции, Екатерина написала барону Гримму: «Но как туда посылать? Послать немного и связаться с пачкунами, войска будут побиты, как и другие. Много же посылать я не могу, потому что с часу на час жду разрыва с турками…»[23]
Тем временем события во Франции приняли новый оборот. Как известно, 9 термидора II года Республики (27 июля 1794 г.) произошел государственный переворот, свергнувший власть якобинцев. Робеспьер, Сен-Жюст и ряд их сторонников были казнены. Этот переворот поставил точку в утопическом периоде Великой французской революции. На место кровавых романтиков к власти пришли те, ради кого, собственно, и делалась революция, а именно представители буржуазии. Однако в бурный, полный опасностями и неожиданными поворотами фортуны момент обогатиться сумели не тихие почтенные коммерсанты и талантливые организаторы производства, а деляги и жулики всех мастей, нажившиеся на скупке и перепродаже земель фонда «национальных имуществ», на спекуляции продовольствием и поставке в армию некачественных предметов амуниции и гнилого хлеба. Именно эти «новые богачи»[24]стали хозяевами жизни, именно они отныне определяли вкусы, нравы, внутреннюю и внешнюю политику страны.
В то время как народ нищал, спекулянты сколачивали фантасмагорические состояния. Невиданная коррупция охватила весь чиновничий аппарат, стремительная инфляция ассигнатов свела на нет доходы всех зарабатывающих честным трудом людей, бандиты властвовали на дорогах. «Деньги стали богом, единственным предметом поклонения и предметом стремлений, – писал современник, – политика – базаром, где все продается». Перо свидетелей тех лет постоянно выводило слова: цинизм, пошлость, отсутствие всякой морали, развал государства, а в отношении народных масс эпитеты: разочарованность, безразличие к политике, апатия…
Антиякобинский переворот 9 термидора, результаты которого незамедлительно сказались в гражданском обществе, далеко не сразу отразился на армии. Мощный импульс II года продолжал воздействовать на войска. Вслед за победой под Флерюсом 26 июня 1794 г. французская армия снова заняла Бельгию, 27 декабря республиканские войска форсировали Маас и 20 января вступили в Амстердам. Голландский флот, вмерзший в лед бухты Тексель, был взят стремительной атакой французских кавалеристов, поддержанных горсткой пехотинцев и артиллеристов. Самбро-Маасская армия перешла Рейн и заняла Кёльн и Кобленц, осадив Майнц. На юге войска под командованием Периньона теснили испанцев и оккупировали часть Наварры и Каталонии. Армия Альп двигалась на Турин. Повсюду войска республики одерживали успехи за успехами.
Победы
Русский архив. 1866. № 3. С. 460.
Новые богачи – nouvaux riches – нувориши, термин появился во Франции в период термидора.
