спины уже маячили в конце кривой улочки – одной из сотен кривых улочек Денницы Мертвых!
Герфегест так увлекся разговором, что не заметил, как они ушли. Хотя их уход явно задумывался как демонстративный. «Хватит болтать», – вот что значил этот коллективный жест в переводе на человеческий язык.
– Они многого не рассказывали тебе, – таинственным шепотом сказал Нисоред. – Ты найдешь меня в Наг-Туоле, возле пристани Танцующая Ласка. А теперь поспеши! Не то твои новые друзья будут дуться на тебя до самого Старого Порта!
– Милостивый гиазир Элиен! Милостивый гиазир! – встревоженно затараторила молоденькая служанка с плеядой веснушек на щеках – одна из тех, что присматривают за садом. – Извольте видеть, там… там, я прямо сама не знаю!
Элиен отложил в сторону свиток и медленно повернул голову в сторону вошедшей.
– Что там? Медленноструйный Орис вышел из берегов и просит позволения войти? Или за ночь с неба просыпалось столько звезд, что погибли от зависти все белые померанцы на главной аллее? – спокойно спросил Элиен.
Но безмятежное спокойствие господина не снизошло на служанку. Она затараторила еще быстрее. Ее руки успели перебрать две дюжины жестов, значение которых Элиену было очевидно: паника, непонимание, мольба…
– Ваши померанцы целее целого, милостивый гиазир. Но вот что-то там другое… В бассейне еще сегодня на рассвете ничего не было! Там совершенно ничего не было! Мозаика целехонькая, лепота…
– И что там теперь?
– Теперь там растет дерево. Оно, правда, пока совсем еще не дерево. То есть еще маленькое. Но оно растет на глазах! Мозаика переломана, дерево выпило всю воду… Если вы не верите, идемте, посмотрите сами!
Элиен поднялся. «Дерево». Хорошие дела.
– И что за дерево? – поинтересовался Элиен, накидывая на плечи плащ цвета Белого Пламени Гаиллириса.
Ответ на этот вопрос Элиен мог бы дать и сам. Одно такое дерево он уже видел. В саду Эллата.
Элиен знал ответ на этот вопрос и все-таки задал его. Наверное, чтобы не смущать служанку своей зловещей осведомленностью.
– Это вяз, милостивый гиазир! Таких… полным-полно… полно в землях герверитов, – запинаясь, сказала служанка.
Через несколько коротких колоколов они уже стояли у бассейна. Вдоль мраморной кромки в беспорядке валялась садовая утварь – нож, совок, прутья, корзинка с саженцами. Веснушчатое личико служанки залилось румянцем – это нехорошо, смущать взгляд господина корзинами и совками. За такие дела домоправитель запросто может ее высечь! Но смущение сразу же уступило место первобытному ужасу. Ужасу перед необъяснимым.
В самом центре бассейна, пробив мозаичное дно, на глазах рос и наливался соками побег вяза. Ветви его крепли, вытягивались ввысь. Ствол становился все толще. Только листьев пока не было – набухшие почки все еще хранили нежную зелень от глаз посторонних.
