всему, когда вы вышли на трассу, то стали почти дембелем. Сколько времени не видели девушку в чулках?
Ивану срочно захотелось удариться головой пару раз о пластиковую защиту колесной арки. Он идиот. И с чулками идиот. И вообще – идиот. А у курицы на «ауди» острый язык и, как минимум, толика мозгов. И зачем вот ей все это?
А вообще чего он хотел? Смутить фразой о чулках девушку, заработавшую на благополучную жизнь древним, как мир, способом?
Но все же… Про «сколько времени не видели» – это она не в бровь, а в глаз. Тут Тобольцеву вспомнились проститутки, которых Иван угощал пивом в придорожной кафешке два дня назад. Он сделал на трассе целую серию отличных кадров – без лиц, он девчонкам обещал. Еще не знал, что именно из этих снимков выйдет, но что-то выйдет – точно. А потом вместе пили пиво, они что-то рассказывали, он тоже что-то рассказывал. Придорожные Афродиты смеялись, а после предложили свои услуги – исключительно из человеческой симпатии. «Классный ты парень, Ваня», – сказали они. А он отказался. Откровенно говоря, побрезговал. Может быть, и зря.
Иван двинул руками. Запаска встала на место как влитая.
А потом он молча орудовал баллонником. Молча – потому что достойного ответа не придумал. А недостойный – так Ивана могут и не посадить в машину, если будет нарываться.
Наконец все болты заняли свои места. Тобольцев выпрямился.
– Меня, кстати, Иваном зовут, – буркнул он, вытирая о плечо вспотевший висок, а о толстовку – ладони.
– А меня – Евдокия, – она пристально разглядывала его грязные руки. – Держите мыло, сейчас полью вам из бутылки воду.
За это «полью» он был ей готов простить даже фразу про медведей и дембель. Но имя… Евдокия? Бедная девочка. Интересно, для своего папика она тоже Евдокия или какой-то псевдоним себе выбрала поблагозвучнее? Адель какая-нибудь или Марианна.
Спрашивать не будет. Но от легкого троллинга не удержался.
– Евдокия? Царское имя. К нему бы еще фамилию Лопухина и отчество… – Иван наморщился, вспоминая. Маменька живо интересовалась русской историей, и сейчас это оказалось кстати. – Федоровна.
Закатал рукава и подставил руки лодочкой.
– Романовна, – поправила невозмутимо девушка, откручивая крышку у бутылки. – Спасибо за помощь.
Умылся Иван тщательно и с удовольствием, израсходовав всю воду в бутылке. Все-таки чистоплотность в него вбили в детстве неискоренимо. Правда, борода теперь мокрая.
Забрав мыло и пустую бутылку, девушка снова нырнула в машину, а потом вылезла оттуда с маленьким полотенцем. Степень обстоятельности Ивана поразила. Шут с ней, что колеса поменять не может. Но в машине и вода, и мыло, и полотенце. Может, и пожрать найдется? Умылся и человеком себя почувствовал. Голодным человеком.
– Держите. Я жду вас в машине. И не забудьте свой рюкзак. Возвращаться за ним не буду.
– Нет, возвращаться не будем, – это Иван сказал ей уже в спину – девушка садилась в «ауди». Вытер руки и закинул рюкзак на плечо. – Мне местные кусты
