мягко говоря, жутковатые – светло-серые, почти белые радужки и ма-а-аленький такой зрачок. И вот эти глазки, пропутешествовав от подола платья, из-под которого торчали носки истрепанных кроссовок, до лица, уставились прямо мне в глаза.
– Переодеть, – приказал седовласый, когда я не выдержала и отвела взгляд. – И бабу заткнуть. Нам только паники не хватало, и так из-за полукровки все на взводе.
– Как скажете, – кивнул Иворг.
Матра охнула и попятилась, но ее тут же подхватили под руки мои сторожа.
– Этих тоже сменить, – кивнул на них Мранор. – Акайя, поставь своих.
– Так они еще после вылазки к Валиеку не отошли, – недовольно ответила Акайя.
– Потерпят, – отрезал седовласый. – Брон, она твоя, – бросил он напоследок и ушел быстрой походкой занятого человека, которого оторвали от каких-то важных дел из-за пустяка.
Я не сразу поняла, что речь идет обо мне. Дошло только, когда последний из этой четверки – худенький мужчина лет тридцати пяти на вид, с черной, криво остриженной взлохмаченной шевелюрой и живыми, бегающими глазками, выступил вперед и протянул, потирая руки:
– Интере-э-эсно….
– А вы, собственно, кто? – пролепетала, невольно сделав шажок назад.
– Старейшина Бронир, к вашим услугам, – кивнул он, растягивая тонкие губы в улыбке. – Пойдем, моя хорошая, покажешь, что там у нас с рэдданием.
– С чем? – переспросила я, бросая умоляющий взгляд на Иворга.
Мне почему-то казалось, что он поможет. И я не ошиблась.
– Брон, не пугай девушку, – улыбнулся мой былинный герой. – Она и так настрадалась за последние сутки.
– Да я и так нежно, – пожал плечами Бронир.
– Брон, ты и понятие «нежно» несовместимы, – хохотнула Акайя. – Татьяна, что вы там про мясо говорили? Зачем?
– Так серого покормить надо, – беспомощно пропищала я, жалея, что не умею становиться невидимой.
– А серый это у нас кто? – загораясь еще большим энтузиазмом, поинтересовался Бронир.
– А это у нас полукровка, – пояснил Иворг. – Татиана не знает, как они на сырое мясо реагируют.
– Ну, мы тут сами разберемся, – засуетился Бронир, подталкивая Акайю и Иворга к дорожке.
– А что не так с мясом-то? – крикнула я им в спины.
– А я сейчас тебе все-все сам объясню, – пообещал Бронир, схватив меня под руку и буквально силой затаскивая в дом.
– Я пришлю помощницу, – крикнула Акайя, перед тем как очумелый старейшина захлопнул дверь.
– Больно нам нужны твои соглядатаи, – проворчал он. И тут же, обратив все внимание на меня, велел: – Рассказывай!
Ответом ему было донесшееся от стола рычание. Серый приговорил молоко и сейчас выглядел не столько устрашающе, сколько умильно. Вся морда в капельках молока, нос и пасть тоже белые, но глаза угрожающие и рык впечатляющий. Не знала бы его, точно испугалась бы, а так…
– Какой ты у меня поросенок, – покачала я головой.
– Полукровка,
