стене довольно большой комнаты, куда они вошли, лепилась низкая кровать, напротив нее поблескивал экран телевизора на ножках, а в центре стоял накрытый к обеду стол: хлеб, несколько луковиц, кусок сыра. Над постелью висел пожелтевший фотопортрет бородатого старца в галабии и феске. Отец или дед хозяина, подумал Юсуф. В тонкой деревянной рамке под стеклом с портретом соседствовал древний лист с текстом первой суры Корана. Через открытую дверь видно было сидевших во дворе рабочих. Владелец мастерской плотно прикрыл ее.
– Парня звали Абу Найар, – сообщил он, поворачиваясь к Юсуфу. – Проработал у меня около года. Золотые руки, но любил выпить. Вечно опаздывал, никак не мог сосредоточиться. В общем, проблем с ним хватало.
– Тебе известно, где он жил?
– Старая Курна. Неподалеку от усыпальницы Рахмира.
– Семья?
– Жена и двое детишек. Дочки. К жене он относился как к собаке. Бил ногами.
Халифа глубоко затянулся табачным дымом, глядя на стоящий в углу расписанный красками бюст из известняка, копию знаменитой головки Нефертити, которая хранится в Берлинском музее. Юсуфу всегда хотелось взглянуть на оригинал, еще ребенком в Каире и Гизе он застывал перед витринами антикварных магазинов, любуясь выставленными там его подобиями. Мечтам инспектора вряд ли суждено осуществиться. Поездка в Берлин так же недоступна, как полет на воздушном шаре над Долиной царей.
Повернувшись к хозяину, он спросил:
– А враги у твоего Абу Найара имелись? Не таил ли кто-нибудь на него обиду?
– Не знаю даже, с чего начать. Абу занимал деньги налево и направо, оскорблял своих заимодавцев, постоянно ввязывался в драки. Его смерти были бы рады человек пятьдесят. Да что там – сотня!
– Конкретнее. Может, кровная месть?
– Об этом я ничего не слышал.
– В незаконных махинациях он не участвовал? Наркотики, сбыт предметов старины?
– Откуда мне знать?
– Оттуда. Вам здесь все известно. Не валяй дурака.
Хозяин поскреб щетинистый подбородок и грузно опустился на постель. Снаружи в комнату донесся нестройный хор голосов: каменотесы затянули песню. Кто-то высоким голосом начинал, остальные подтягивали.
– Нет, только не наркотики, – помолчав, сказал хозяин. – С наркотиками Абу не связывался.
– А древности?
Мужчина пожал плечами.
– Как насчет них? Было дело?
– Так, по мелочи.
– По мелочи?
– Ничего серьезного. Несколько ушебти, чуточку скарабеев. Ради Аллаха, кто этим не занимается? Безделица.
– Это противозаконно.
– Это жизнь.
Халифа затушил сигарету в пепельнице.
– Значит, ничего действительно ценного?
Хозяин вновь пожал плечами, подался вперед, включил телевизор.
– Ничего такого, за что стоило бы убивать. – Некоторое время он следил за развернувшейся на черно-белом экране викториной. – Правда, ходили разные слухи.
– Ну-ну?
