style="font-size:15px;"> Ярдов через двадцать Тэйра вспомнила о зажатом в руке конверте, поднесла его к глазам. Ее лицо мгновенно побледнело.
– Господи, нет, – прошептала она, увидев знакомый почерк. – Только не сейчас!
Глядя ей вслед, садовник склонил к плечу голову и проговорил что-то в воротник комбинезона.
12
Выбравшийся из палатки мальчишка бросился бежать, разогнав своими порывистыми движениями небольшое стадо коз. Он пронесся мимо потухшего костра, прикрытого брезентом вертолета, штабеля бочек и, переводя дух, остановился у другой, стоявшей чуть в стороне от лагеря, палатки. Здесь мальчишка извлек из кармана листок бумаги, откинул холщовый клапан входа и шагнул внутрь.
В центре палатки стоял мужчина. Его глаза были закрыты, губы шевелились в молитве. Длинное, костистое лицо с орлиным носом украшала бородка, над переносицей матово поблескивал глубокий вертикальный шрам. В экстатическом забвении мужчина едва заметно улыбался.
Затем он опустился на колени, простер перед собой руки и совершил глубокий поклон, коснувшись лбом застилавшего палатку ковра. Стоя за его спиной, мальчик в благоговейном ужасе взирал на молившегося. Медленно тянулись минуты, мужчина продолжал шептать священные слова, с его лица не сходила исполненная умиротворения улыбка. Ритуал казался нескончаемым. Мальчик уже собирался выйти, однако в этот момент мужчина отвесил последний поклон и поднялся. Паренек сделал шаг, протянул руку с листком.
– Вот, господин. От доктора Дрейвик.
Мужчина взял бумагу и принялся читать.
В его облике чувствовалась скрытая угроза, некая с трудом сдерживаемая тяга к насилию. На ее фоне казалась неуместной ласка, с которой мужчина опустил руку на голову мальчика. Тот смотрел на свои босые ноги, объятый страхом и восхищением одновременно.
Дочитав послание, мужчина вернул бумагу мальчику.
– Аллах, да будет в веках благословенно Его имя!
– Прошу вас, господин, – прошептал мальчик, по-прежнему глядя вниз, – я не понимаю.
– Мы и не должны ничего понимать, Мехмет, – произнес мужчина, поднимая за подбородок голову младшего так, чтобы взгляды их встретились.
Лоб мальчика пересекал такой же глубокий шрам.
– Нам всего лишь необходимо знать, что существует высший промысел, и все мы являемся его частью. Ты не задаешь вопросов Всевышнему, ты Ему просто вверяешь себя. Без вопросов и без сомнений.
– Да, господин.
– Он поставил перед нами величайшую задачу. Если мы пройдем Его испытание, награда будет высокой. Если оплошаем…
– Что, господин? Что нас ждет, если мы оплошаем? – вздрогнув, спросил мальчик.
Мужчина провел ладонью по его волосам, успокаивая.
– Мы не оплошаем. – Он улыбнулся. – Дорога трудна, но мы пройдем ее до конца. Разве я не говорил тебе? Мы избраны Богом.
Обеими
