она вернулась домой, когда я был с Сафф в парке. Теперь она все время смотрит на меня, но не спрашивает, где я был, а я ей не скажу. Не только из упрямства.
Я купил пачку печенья и пару банок содовой в магазине на углу, на случай, если Сафф проголодалась. Разумеется, на кухне много еды, но мама заметит, что чего-то не хватает, и подумает (понадеется), что это я ее съел. Я предлагаю Сафф закуски так, будто не покупал их специально. Я даже оставил все на кухне, чтобы притвориться: я такой типа вошел и достал их из шкафчика. Мы несем еду в мою комнату.
Сафф медленно осматривается. Я пытаюсь увидеть свою комнату ее глазами: односпальная кровать, тряпичный коврик, стул-стол-монитор. Никаких плакатов с отстойными группами или японских механических фигурок, которые свидетельствуют о моей уникальной «магазинной личности». В прошлом году я побросал все это барахло в коробку. Теперь комната простая («голая», как говорит мама) и чистая («монашеская», по ее же словам). Единственная особенность – стены. Сегодня на них настроен фон обоев в викторианском стиле – точная копия интерьера из старого шоу на канале Би-би-си, «Шерлок». На одной стене есть даже изображение камина, на котором лежат пепельница и трубка.
Я жду, что Сафф будет шутить, но она без комментариев опускается на пол у моей кровати. Берет немного печенья, затем протягивает пачку мне. Когда я говорю: «Нет, спасибо», она не сует ее мне в руки, не смотрит на меня многозначительным взглядом, не говорит: «Ты уверен?» Поэтому я плачу ей той же монетой и не спрашиваю, почему она плакала.
Вместо этого я говорю:
– Расскажи мне больше об игре.
– Какой игре?
– Игре в козла отпущения.
Она закатывает глаза и откусывает половину печенья за раз.
– Ой. Это полная хрень.
– Чья это была идея?
– А как ты думаешь?
– Элли.
Она кивает.
Популярность – крутые и некрутые, шутники, ботаники, и иже с ними – для Сафф и меня существует только в фильмах о старшей школе. Когда в твоем классе учится всего двенадцать человек, этого явно недостаточно, чтобы делиться на «банды». Разумеется, есть друзья не разлей вода, такие как Элли и Сафф или как Джосайя и я (когда-то). Периодически создаются парочки – Элли и Линус, затем Бринн и Линус, в общем, каждая девушка и Линус. Кроме Сафф. Она никогда не была с Линусом. Хотя, может, в прошлом году и была, не знаю, – меня-то не было в школе. Я хочу сказать, что в большинстве случаев все гуляют со всеми остальными.
Однако есть одна роль, вернее, одно правило: Элли всегда за лидера. Так повелось с нашего первого года: вот Элли швыряет в тебя мяч, а затем, пока ты плачешь от боли в ноге, объясняет, что это всего лишь часть игры, объясняет она это так спокойно и уверенно, что ты начинаешь кивать, несмотря на слезы, катящиеся по щекам. Это звучит так, как будто я считаю, что Элли плохой человек. Я так не думаю. На самом деле, чем старше я становлюсь, тем больше мне кажется, что Элли поступала правильно, что в пять
