мужчина.
– О, а может вы хотите сами, что-то сыграть? – не унимался рыжеволосый Стив.
Ресницы Альбрехта взлетели вверх, и в глазах мгновенно зажегся огонек. Этого он и ждал. Ведь, что для него было лучше музыки? Она его никогда не предавала, в отличие от всех остальных.
– Давайте я сыграю! – согласился Альбрехт. – А, что?
– А, что вы хотите?
Альбрехт задумался, у него конечно была идея, но он никак не хотел её озвучивать. Но, наконец, он решился.
– Эту песню мне напела когда-то одна девушка! Мне она очень понравилась! Надеюсь и вам придётся по душе! – Альбрехт поставил ребро гитары на колено, и пробежал взглядом по струнам.
То, не ветер ветку клонит.
Не дубравушка шумит
То, моё, моё сердечко стонет,
Как осенний лист дрожит.
То, моё, моё сердечко стонет,
Как осенний лист дрожит.
Альбрехт не замечал ничего вокруг. После того, как он запел, его мысли покинули это место. Они устремились далеко, далеко. В тот день, когда он впервые услышал эти строки. Они сидели возле камина на постоялом дворе и Рада её пела. Закрыв глаза, Альбрехт вернулся в тот день.
Извела меня кручина, подколодная змея.
Ты гори, догорай, моя лучина.
Догорю с тобою я
Ты гори, догорай, моя лучина.
Догорю с тобою я.
Он пел эту песню в оригинале, может кому-то отдельные слова были не понятны, но смысл поняли все.
Расступись земля сырая
Приюти меня, укрой.
Ты прими, прими меня, родная
И душе верни покой.
Ты прими, прими меня, родная
И душе верни покой.
Как ему не было бы хорошо в своих мыслях, Альбрехт, перед тем как остановить струны, открыл глаза. Он смотрел на окружающий его мир, как будто иначе. Вроде бы это были уже совсем другие люди и другое место.
– Превосходно! Нам Великий герцог не рассказывал, что вы отлично поёте! Да у вас талант! – сказал за всех Радислав, похлопав. – Как вы столько дней скрывали его?
Альбрехт передав гитару, улыбнулся, снизав плечами. Все одарили его похвальными взглядами. А Стив был доволен больше всего, что открыл всем такой Талант.
Альбрехт опустил голову на свои сапоги. Ему, конечно, было приятно слышать похвалу, как и любому другому человеку. Но…
– Капитан Радислав, позвольте мне пойти в свою палатку! Я хочу отдохнуть! Мне через несколько часов заступать на пост! – чтобы это сказать Альбрехту пришлось поднять голову.
– Конечно, идите! – кивнул командир отряда.
Когда Альбрехт встал и пошёл прочь от костра, сидевший напротив от него капитан Радислав, внимательно посмотрел ему вслед, почесав заросшую щетиной щеку.
– Что вы считаете, братья? – обратился он к своим воинам.
– Он
