зрительный контакт и продолжила «допрос».
– Ладно, человек-летучая мышь, насколько ты силён в литературе?
– «Что благороднее: сносить ли гром и стрелы враждующей судьбы или восстать на море бед и кончить их борьбою?»2 – я едва не упала со стула от того, с каким и видом и интонацией он изобразил Гамлета. – Чем ответишь?
– Ты уже проиграл, – я подалась немного вперёд и победно улыбнулась. – «Человек достигнет совершенства лишь тогда, когда сможет, подобно божеству, создавать и уничтожать по своему желанию; уничтожать он уже научился – значит, половина пути уже пройдена».3
– Дюма, – Уильям небрежно махнул рукой, точно это самая банальная вещь, которую он когда-либо слышал в жизни. Я была совершенно обескуражена. – Скука смертная.
– Не скажи, – возразила я. – «Граф Монте-Кристо» – его лучшее произведение.
– А вот и нет…
Мне стыдно в этом признаваться, но мы так увлеклись беседой, что даже не услышали звонок. Но это не самое страшное, на самом деле. Куда ужаснее осознание того, что с Уильямом интересно. Я узнала кучу незначительных мелочей о нём, и этого вполне достаточно, чтобы понять: Уильям Купер не всегда бывает несносным.
Конечно, мы с ним спорили. Много спорили. Но лишь о музыке, литературе и кинематографе. Я, в принципе, не верю в полное согласие между нами. Мы слишком разные, и это нормально, даже хорошо, потому что совсем не круто, когда на каждое своё слово получаешь только одобрительный кивок и сухое «Согласен». С Уильямом этого нет. У Уильяма по каждому вопросу есть своё мнение. В какой-то момент, сидя с ним в кафетерии и обсуждая современное искусство, я поймала себя на мысли, что мне интересна не просто его точка зрения, мне интересно узнать, как он пришёл к тому или иному выводу, какова предыстория.
И это, чёрт возьми, ужасно, потому что Купер – тот самый мерзавец, который кидается обидными словами и унижает слабых. Вчера, например, он ударил Майкла Ньютона в мужской раздевалке. Просто так, без причины. Да, меня там не было, и я не могу полагаться на глупые слухи, но я пересекалась с Майклом пару раз, и он показался мне безобидным. С другой стороны, я пообщалась с Уильямом, и он производит впечатление человека, который ничего не делает, не обдумав десять раз (драка на вечеринке у Джорджа не в счёт). И чему верить?
В общем, я окончательно запуталась. Всё это слишком туманно и спонтанно, так что я не стала запариваться и решила пустить это дело на самотёк. В конце концов, это всего лишь задание по французскому. Я была уверена, что по его окончании всё вернётся на круги своя.
Но нет.
– О, мисс Банановая Шарлотка, а я уже тебя заждался, – Купер развернулся на стуле и с улыбкой, которой обычно встречают лучших друзей (а мы даже близко не они), уставился на меня, как только я вошла в студию.
– Что ты, любитель шоколадных кексов, имеешь против невероятно вкусной, замечательной, божественной банановой
У. Шекспир. Гамлет, 1601 (перевод А. Кроннеберга).
А. Дюма. Граф Монте-Кристо, 1845 (перевод В. Строева, Л. Олавской).
