выходить!
И тут на меня нашло долгожданное успокоение. Страхи, поддавшись на уговоры старого вина, спрятались глубоко в подсознании, на их место пришла ирония, с которой было не страшно и даже весело. Тихо хохоча над собственной судьбой, я отправилась в свои покои. Скоро придут служанки одевать меня в свадебный наряд. Интересно, где они его достали? Заказ же никто портным не делал. У невесты какой отобрали?
Прыснув на собственные забавные мысли, ухватилась за стену и дальше могла двигаться только таким способом.
Где-то слышался грозный папин голос, я различила фразу: «Как ты мог?» Наверное, меня искали. Неужели дома, на этом бывшем уже островке счастья за мной никто не наблюдает?
Махнув на все вопросы рукой, продолжила свой путь. Осталось пройти мимо папиного кабинета и подняться по лестнице.
Папин голос стих, я резонно рассудила, что он ушёл, но, всё же, проходя мимо его кабинета, встала на цыпочки и, не отпуская стену, начала тихо красться.
– Василия!
– Ой…
Надеясь, что мне показалось, медленно повернула голову в сторону окрика. Папа стоял посередине кабинета, перед ним застыл Грей…
Пришлось отпустить стену, и ноги тут же понесли меня в неизвестном направлении.
Грей вдруг оказался рядом и, галантно ухватив за талию, не дал моему лбу повстречаться с косяком. Пока папа не начал устраивать чтение лекций о морали и, возможно, просто орать, с удовольствием замерла в объятьях сильных рук.
– Прощай, красавчик, – удалось выговорить мне. – Я буду помнить тебя вечно!
И снова бархатная ночь невероятных глаз заставила моё сердце биться так сильно, что казалось, его слышат все вокруг…
«Прощай!» – шепнули манящие нежностью губы, а папа уже вызволял меня из сладостных объятий.
– Опоздаем, – на удивление спокойный, он крепко прижал меня к себе. – Идём.
– И ты не будешь меня ругать?
– У тебя четыре мужа. Вот пусть и воспитывают.
– Уж лучше наори и пусть будет как раньше…
М-да…
И хотя отражение в зеркале слегка расплывалось, я всё же смогла разглядеть свой незамысловатый свадебный наряд. Даже тут меня лишили очарования уникального, шикарного свадебного платья, шитого на заказ и всегда по фигуре!
На мне был кружевной балахон и такая же накидка на голове, больше напоминающая простынь, чем священный покров. А на ноги надели мои лучшие туфли на высокой плоской подошве. Красные…
– Ненавижу! – выдал заплетающийся язык, и тут же служанки подхватили меня под руки, вытолкали из спальни и сдали папе.
Привычно топая по пружинистой тропе, прислушиваясь к неприятной, всепоглощающей тишине, постаралась расслабиться, насладиться последними мгновениями свободы, но тропа подло закончилась в тёмном, прохладном помещении.
– Пришли, – в голосе папы послышалась
