искоса взглянула на меня Вознесенская. – Поставщики бывают наглее этих драных кур.
И тут забренчал смартфон. Звонил Ульберт, он приказал, чтобы через час мы были готовы к выходу в свет, то есть на конкурс красоты.
– Забыла сделать маску, – всполошилась Лариса. – В шкафчике в ванной видела какие-то баночки.
– А у меня нет нормальной одежды, – приуныла Ирина.
– Майка с Путиным – самое то, – съехидничала подруга. – Уверяю, на конкурсе она будет в единственном экземпляре.
– Найдём что-нибудь, – пообещала я. – Не расстраивайся.
К назначенному времени мы были готовы. Я в белом, Ларка в розовом, Ирина с Владимиром Владимировичем на груди, но в моей старой юбке. Блузка из-за разницы в размере ей не подошла, а швейной машинки мы не обнаружили.
Ровно в полчетвёртого явился Ульберт, на нём красовался тёмный костюм с белой рубашкой и алой бабочкой на вороте.
– Готовы? – поинтересовался туземец и, вглядевшись в портрет Путина на Иркиной майке, вздрогнул. Мгновение, и его лицо покрылось багровой краской, затем краска побелела, абориген взял Волкову под руку.
– Следуйте за нами, – кинул он нам через плечо и торжественно повёл Ирку на выход. Так и шли мы на виду у здешних страшилок два квартала, зато трёхэтажный дворец с тремя башнями из чёрного гранита поразил наше изображение. Он был великолепен, точно также были великолепны постаменты на могилах олигархов.
«На могилах», – вздрогнула я и вспомнила об умершем Янковском, который вчера вёл на телевидении ток шоу. Или это был не он, а двойник?
Крутые ступени высокой и широкой лестницы были утыканы изображениями золотых звёзд, внутри которых виднелись чьи-то лица. Мы шагали по ним, и они, морщась от обиды и боли, стонали.
– Не буду я по людям ходить! – взъерепенилась Ларка.
– И я тоже, – поддакнула Ирка.
– Не обращайте внимания, – велел Ульберт.
– Кто они? – стараясь не наступить существам на глаза, прошептала я.
– Молчите, – приказал провожатый.
Наконец, подъём закончился, и огромная дверь раскрылась от одного взгляда аборигена. Её мозаичные створки поползли в разные стороны, обнаружив за собой длинный коридор, искрящийся бесчисленными серебряными песчинками. Он провёл нас вглубь дворца и окончился возле вторых дверей, милостиво пропустивших гостей в залу, полную народа. Вдали расположились два пустых золотых трона, один повыше, другой пониже.
Я огляделась – обычные мужчины стояли под руку с полуголыми подругами, на чьи наряды и уродливые лица без слёз взглянуть было невозможно. Но ухажёры смотрели и даже делали им комплименты.
– Пробираемся, – буркнул Ульберт и двинулся к тронам, внизу которых виднелась площадка со скамейками, на которых сидели претендентки на руки
