19—20 веков в поэзии Терентия Травника (Игоря Аркадьевича Алексеева)».Синичка
Казалось, выцвели рассветы,
Недолог день стал, хворым – час.
Неузнаваемого цвета
Вода в реке… И тон у фраз
Произносимых поменялся
На отстранённый, став скудней.
Но я жить так, как жил, старался
В квартирке маленькой своей.
Не то чтоб по привычке старой,
Но по согласию с собой,
Минуя строгие уставы,
Я вымерял шаги и строй.
Но только время оставалось
Невозмутимым, как конвой,
И к прошлому склоняло крой
Того, что с юности досталось.
Исчезли верные приметы,
В забавах не сошлись пути…
«Всё позади, – шепнуло лето, —
Всё позади, всё позади».
Ещё чуток, и травы скосят —
Дорог обратных не найти.
«Всё позади, – вздохнула осень, —
Всё позади, всё позади».
Не получается сначала
Начать! Задор игривый сник…
«Всё позади, – зима сказала, —
Всё позади, всё позади».
И вдруг, на удивленье смело,
Как только может новизна,
Ко мне, так словно бы из сна,
В окно синичка залетела.
«Всё позади, – она пропела, —
Но только… не твоя весна!»
После смерти
Земных забот век мал и скоротечен.
Жизнь незаметно – раз! – и промелькнёт!
Горят, сгорают тоненькие свечи,
Душа с последней мирно отойдёт.
Растает струйка голубого счастья,
И память светлый образ сохранит,
Но только ты над временем не властен,
Как ни старайся, всё одно – бежит.
Пусть так, но знай, что встреча состоится:
Любовь всенепременно приведёт
Тебя к тому, кто здесь ночами снится,
По ком душа с молитвою зовёт.
Как чает всякий, схваченный страданьем,
Что ждёт его обещанный покой,
Вот так и ты живи здесь ожиданьем
Той встречи, что назначена судьбой.
Напомню я, пусть даже и забыли,
Закончив этим свой недолгий сказ:
Есть после смерти Богом данный час:
Мы встретим всех, кого мы здесь любили;
Они нас ждут, кто жили ради нас!
Склеено из снега
Морозен воздух. Сине-синий
Рассвет с румянцем за окном.
Облюбовал округу иней,
Обсыпал будто толокном.
Деревья замерли, и с веток
Кривых нет-нет да упадёт
На землю серебристый слепок
(Быть может, кто-то и найдёт?).
Не удержался снег и тает,
Так,
