холода мне больно, я с трудом могу говорить. Я отступаю и поеживаюсь. Без пальто я замерзаю, мои зубы стучат друг о друга, словно несмазанные шестеренки какого-то механизма. Я обхватываю себя руками, но толку мало.
Я не хочу быть как гарпия. Она мерзкая. Это ужасно.
– Под покровом грязи я сияю. Я спасаюсь. Решила всегда быть одна? Так докажи, что готова на это.
Я не хочу быть как гарпия, но быть собой мне тоже не хочется. Мне никуда от себя не деться.
Если я отправлюсь с гарпией, то уже никогда не сбегу от себя.
Небо светлеет. Когда солнечный свет упадет на гарпию, ее грязные перья засияют металлическим блеском. Я уже могу различить отдельные облака на горизонте, будто чернильные пятна на бледном листе зари. Зарю, конечно, среди высотных зданий не увидишь. Прогноз не обещал ни снега, ни дождя, но буря все равно надвигается.
– Я нужна тебе лишь из-за своей гнилой крови. Лишь потому, что от меня все отказались.
– Я способна превращать мусор в бронзу, – отвечает гарпия. – Гниль я превращаю в силу. Если хочешь отправиться со мной, тебе придется стать такой, как я.
– А это всегда настолько трудно?
– Дитя, я не лгу. Чего тебе хочется на самом деле?
Я открываю рот, еще не зная ответа, но, когда он слетает с губ, я понимаю, что этого мне не может дать ни мама Элис, ни учебный грант.
– Волшебства.
Гарпия переминается с ноги на ногу.
– Я не могу тебе этого дать. Тебе придется научиться самой.
Внизу, под подушкой, лежит письмо. На другом конце города, в доме с кирпичными стенами, живет доктор, который тоже пишет мне письма.
Дальше по улице – школа и церковь, где мне обещают рай после смерти, если я буду хорошо себя вести.
Вдали – рассвет и буря.
Мама Элис будет переживать. Мне ее жалко. Она такого не заслуживает. Когда я стану гарпией, буду ли я переживать за других? Если буду, то всегда или нет?
Я представляю, как из-под жирового горба прорастают перья.
Цепляюсь пальцами за перила и взбираюсь на них. Они покрыты ржавчиной и льдом, и мои школьные ботинки скользят. Я на высоте шестого этажа, подо мной – уличные фонари. Я раскидываю руки.
Упаду – ну и пусть.
История любви, возможная только в Нью-Йорке.
Мария Дэвана Хэдли
Самая высокая красотка Нью-Йорка[6]
В этот особенно снежный февральский понедельник я нахожусь на шестьдесят шестом этаже, на углу Лексингтон-авеню и Сорок второй улицы. Вечер, на часах две минуты шестого. Внизу мельтешат шляпы и куртки. Все, кто работает в Мидтауне, выплескиваются на улицы замерзшего города в поисках сладостей, чтобы порадовать своих любимых.
Даже с высоты я вижу надушенных дешевым одеколоном щеголей с коробками в форме сердца, завернутыми в красный, как адская топка, целлофан.
Если вы официант в «Клауд-клабе», то вам прекрасно известно, что пять часов – это время, когда
“The Tallest Doll in New York City” © 2014 Maria Dahvana Headley. First publication:
