скалы.
Наконец плазменный вихрь начал стихать. Из брюха «Пса» выдвинулось семь телескопических опор.
– Касание!
Планетарные дюзы смолкли, истекая призрачным светом, и резкий толчок подтвердил слова пилота. Опоры слегка вдавились в размягченную породу, жалобно застонали амортизаторы, и последние, вызванные компенсационным выхлопом, смерчи рванулись в долины, круша и ломая красные деревья.
Джон в изнеможении отпустил рули.
Оглушенный экипаж медленно приходил в себя. Они еще не верили, что все кончилось. Обзорные экраны заполняло знойное марево, в котором предметы теряли свои очертания.
Капитан вытер взмокший лоб и повернулся к отсеку пилотов.
– Похоже, я ваш должник… – выдавил он.
Глава 4
«Пес» стоял, опираясь на семь колонн армированного сталепластика, окруженный мертвой зоной посадки и лиловым мерцанием силовых щитов.
– Впечатляет… – Лозанов стянул шлем, не отрывая глаз от экранов. Множественная съемка продолжалась; один из разведчиков завис над кораблем, и темная глыба «Пса» застыла в контрастном стереобъеме в пугающих подробностях своей мощи. Тихое урчание нарушило тишину; грузовые люки раскололись на остроугольные сегменты, и металлические языки пандусов звонко стукнули об остекленевший базальт. Два тупоносых планетарных танка, громыхая и лязгая, съехали вниз и остановились за линией энергетической защиты. Четыре башни лениво повернулись в сторону джунглей, пригвоздив их холодным взглядом видеокамер, установленных поверх стволов плазменных орудий.
– Я пошел. – Зори-Магир встал. – Встретимся за обедом, – пообещал он в дверях.
Игорь поднялся к верхнему терминалу, расположенному под сводом ходовой рубки, и оттуда раздался его спокойный голос:
– Защита включена. Гея, приготовься к стерилизации зоны посадки.
Галактбиолог снизу вверх покосилась на кресло кибернетика.
– Тебе не кажется, что мы и так выжгли все, что можно?
– Придется повторить. Ты что, не слышала приказ капитана?
Гея молча отстегнулась и встала. Терминал второго пилота послушно погас.
Джон наблюдал эту сцену из-под опущенных век. Вокруг на экранах телескопического обзора раскинулся странный мир, один вид которого будоражил воображение. По низкому небу ветер гнал обрывки пепельно-серых облаков, в просветах между ними отливало нежной голубизной, и тут все было в порядке… Зато внизу неестественно-яркие цвета создавали ощущение нереальности, присутствия в некоем пространстве картины неопытного художника, не умеющего пользоваться полутонами: окрестности походили на необыкновенно яркий, контрастный рисунок, на который истрачено всего три цвета, необычайно сочных и лишенных оттенков…
«Звездный Пес» стоял на возвышении, как бы между разных пространств.
Задние экраны корабля показывали серую монотонность скал
