делиться.
Глава 11
Брат Сеговий уставился на меня взглядом тупого ишака.
– Долг в кости – долг чести! – перефразировал я. – А кто не платит, того ждут кары ан… не важно какие, но скорее кары земные, чем небесные. – И до половины вытащил из ножен шпагу.
Энергия азарта, победы, знакомая по земным делам, охватила все тело. Это ни с чем не сравнимое чувство, когда у тебя получается выиграть, победить, устроить все так, как хочешь именно ты. С почином в новом мире, Аран Торнхелл! И тут тоже – все у меня получится.
– Ап… Ап! – Брат Сеговий хватал ртом воздух.
Я смотрел на него трезво и угрожающе и видел, как постепенно – очень медленно – понимание случившегося отражается в его блекло-серых глазах. Его обжулили, обставили, да еще и на том поле, где он сам привык побеждать. Руки его начали беспорядочно шарить по рясе, он будто искал что-то и не мог отыскать. Может быть, свою давно атрофированную совесть.
Брат Аммосий пискнул, как придушенная крыса. У монашка-то совесть еще не окончательно усохла. Он свернул к обочине и остановил повозку. Разгоряченные кони фыркали и глухо били копытами.
– Брат Сеговий, я же теперь… теперь… Вы меня проиграли!
Я мог бы ответить вместо монаха: «Да. И тебе этот урок пойдет на пользу, молодой дурак, немножко взбудоражит и вернет к правильным ценностям, а не только тем, что выражаются в звонкой монете, которую ты получаешь за продажу «чуда». Совесть и сочувствие людям, надеюсь, поселятся в твоей душе, которая едва не стала душонкой, и на людей, прикованных к позорному столбу за долги, ты не станешь смотреть с циничной безучастностью. А твой криминальный наставник брат Сеговий публично унижен и более никогда не будет для тебя авторитетом. Когда и если я приду к власти, я буду знать, с кем иметь дело в монастыре Ашара в провинции Гарь. Ну, скажем так, в одном из монастырей.
– Азартные вы ребята, – промолвил я. – Так вот играть с первым встречным, не узнав толком, кто он… – И усмехнулся – зловеще. Не хватало лишь дьявольского хохота, но я решил не перебарщивать.
– Ой… – провыл брат Аммосий гугниво. – О-о-ой…
– Тихо, тихо, – сказал я, заметив, как волосатая лапа брата Сеговия, перестав елозить по рясе, сомкнулась вокруг полированной рукояти шестопера. Лицо его при этом стало задумчиво-отрешенным, словно он решал задачу – как проще развалить мне череп, а потом незаметно выбросить из повозки. – Милость Ашара не покинула вас, братья. Мне нет нужды забирать у вас исподнее и жизни, хотя я могу отнять у вас все. Тихо, говорю я! Вы оставите мне повозку и лошадей, братья, остальной долг я… спишу… Как тем, что у столба… Ну вы понимаете, верно?
Я перехватил мохнатое запястье брата Сеговия и сжал. Хватка Торнхелла – а я уже мог убедиться в том ранее – была железной, намного сильнее, чем у моего земного тела.
– Любезный брат Сеговий, выметайтесь наружу.
Любезный брат Сеговий открыл толстый рыбий рот, но я сдавил еще сильнее, и он покорился. Кряхтя, выбрался из шарабана; я выскользнул следом.
– Любезный
