тридцать лет, я с вас седею, у меня мигрень от вас во всех частях организма. Вы не могли бы побыть немного женщиной, а не вот этим вот всем? То есть борщей вам тут наготовить? Борщ готов давно, а давайте я вам блинов напеку? У меня и варенье есть. И сметана после кота еще осталась. Ну не разбираюсь я в ваших невидимых тонких энергиях, и в полярных китайцах тоже, и не хочу разбираться, я любви хочу, обыкновенного человеческого участия и покурить. Так вы еще и курите? Вот раз вы курите, то вам точно надо в пирамиду, это все от неустроенности, где ж вы любовь-то видели, это же эгоизм чистейшей воды, вы пещерный человек, я бы даже сказала подлец. На тренинг придете? Нет, не приду. Он же бесплатный. Если подпишетесь на наш паблик, сделаете репост и купите книжку, у меня с собой. Что вам репост сделать жалко? Какой вы все-таки отвратительный, честное слово. Дедушка Бу смотрит на красивую девушку, копошащуюся в рюкзачке. Дедушка Бу печален, но не теряет надежды. Потому что и правда мудак. Ну, хорошо, сделайте мне массаж, говорит дедушка Бу. Ну вот еще размечтался! Лучше блины давай.
И думает дедушка, что такая вдруг случившаяся фамильярность вовсе не так уж и возмутительна. Это даже какая-то близость, какая-то дружеская теплота, может быть, конечно, скорее всего, хамство обыкновенное, но ведь хочется верить, пусть враки все это, забобоны, так сказать, и трынь-трава. А почему трава? А трынь почему? Вот тебе сковородка, вот масло, вот яйца, сахар, молоко, где-то была мука по всему полу и соль в чашке гжелевой. Рассыпана. Мотайте на пальчик, Катерина Еленовна, а пока у меня тут все поднимается, я вам какую-нибудь штуку расскажу. Вот, например, был такой фараон, имени которого я не помню, да и не называл никто фараонов по имени, да и фараонами не называли, это все потом пьяные греки придумали, налакаются вина, напляшутся вокруг пойманной лани, что с них взять, кроме языка заплетенного, а звали принадлежащим Тростнику и Пчеле. Так-то. Да вы не соловейте, интересно же. Так вот был этот фараон, был, весь в бирюльках, голубой краске и платочке, чтобы в глаза не пылило. Ему бы сразу, с точки зрения научной, в пирамиду, – говорит соловеющая Елена Катериновна, – потому что народу много, со всеми нужно общий язык находить, а это нервы и личная жизнь никудышная. Ругался он с женой своей этот твой тростник пчелиный, признавайся! Может быть, может быть, даже вполне вероятно, потому что однажды взял и сделал по-вашему. Лег в пирамиде да и помер. Вот, собственно, и все. А вы думали война и мир будет? Думали красивых женщин поезда будут делить на неправильные многоугольники? Нет. В жизни все куда сложнее. Жил, жил, да и умер. С ума ведь можно сойти. Потому-то люди истории всякие и сочиняют, чтобы было что вспомнить. Потому что оглянешься, полмира объездил, триста пудов книг прочитал, инстаграм весь в херне какой-то, а вспомнить-то и нечего. Жил, жил, да и ничего. Это у тебя просто депрессия, тебе надо плечи расслабить и мочки ушей помять. И мыслить позитивно. Мысль материальна. Энергична. Тонкие
