Малика, надеясь, что не за горами то время, когда её место в галерее образов займёт желанный предмет страсти и утех.
Но сегодня было не до ребячества и глупых забав.
Адэр подошёл к зеркалу, одернул чёрный фрак, поправил перекинутую через левое плечо белую атласную ленту, усыпанную алмазами – символ чистоты и открытости. Отступив на шаг, окинул себя взглядом. Как всегда безупречен, но глаза… Разволновался, как его встретят? Пустые переживания! Ему будут рукоплескать хотя бы за то, что он сын Великого.
Достал из кармана листок – его речь перед великосветской толпой. Сегодня он впервые произнесёт чужую ложь. Смял лист в кулаке и бросил в угол комнаты.
Шагая по коридору, прислушивался к гулу далёких голосов. Чем явственнее звучал говор гостей, тем твёрже печатался шаг. Когда взору предстали двери Мраморного зала, от былого волнения не осталось и следа. Адэр остановился, но лишь для того, чтобы между объявлением правителя и его появлением на пороге прошло положенное по этикету время.
Он шёл по мраморной глади моря к возвышению, на котором находилось обычное кресло – по приказу правителя прислуга убрала трон буквально за минуту до прибытия первого гостя. Отвечая кивками на холодные поклоны и невыразительные реверансы, скользил взглядом по костюмам мужей и украшениям дам. И это нищая страна? Смешать с тезарской публикой – не отличишь, кто есть кто.
Сбоку псевдотрона стояла Малика: кремовое платье с глухим воротом и длинными рукавами (буднично, но терпимо), волосы завязаны на затылке в неизменный узел (могла бы что-то заплести), и взгляд служанки – в пол.
Адэр повернулся к гостям. Позади всех, слева от двери увидел сестру (стыдится). Ничего, скоро всё закончится. Пережить лишь вечер.
– Хочу представить вам мою сопровождающую даму. Малика Латаль! – сказал он жёстким тоном, желая пресечь насмешки над его выбором.
Малика грациозно присела и спряталась за его плечо.
Тотчас забыв о простолюдинке, Адэр окинул публику взглядом – бегло, бездумно, чтобы не сбиться с заданного настроя – и громко проговорил:
– Я, Адэр Карро, отныне являюсь правителем Порубежья. Хотели вы этого или нет, сейчас не имеет значения – я уже стою перед вами. Я не вправе требовать от вас безграничной любви и слепой веры, но обращаюсь к вам с призывом. Поддержите меня на нелёгком пути. Позвольте опереться на ваши крепкие плечи. Помогите мудрым советом. Подскажите мне то, что не услышу. Укажите на то, что не увижу.
Прижал руку к груди:
– Перед вами, потомками славных фамилий, я присягаю в верности Порубежью. Клянусь идти по праведной стезе к процветанию страны! Клянусь благими делами приближать благополучие народа!
Мёртвая тишина… Неужели дворяне надеялись, что он прилюдно откажется от трона? Или думали, что в торжественной обстановке будет назначен очередной наместник? Видимо, придётся покинуть зал под стук собственных каблуков.
