рассмеялась она.
Так, разговаривая, они добрались до ее отеля, потом Стивен сообщил, что неплохо было бы поужинать, они зашли в бар, где взяли традиционный английский «фиш-энд-чипс» с элем, после чего жизнь показалась совершенно волшебной. И кто говорил, что в Англии невкусно кормят? Совершенная ерунда! И рыба, и картошка оказались великолепны, чего уж говорить про эль! Однако достаточно скоро выяснилось, что британцы быстро хмелеют, потому что Стивен после двух пинт вдруг стал смелее, веселее, в его взгляде и повадках появилась незамеченная ранее лихость, он стал говорить громче, размахивать руками, все чаще поминая чувственность Рубенса и его женщин, особенно Елену Фурман, а потом вдруг заявил, что им пора бы подняться в номер к Юле, время позднее, а завтра – ранняя встреча. Заметив Юлин изумленный взгляд, он смутился.
– Нет, я просто подумал… Но если ты против, то нет проблем. Тогда я, пожалуй, пойду, – он не казался ни огорченным, ни разочарованным.
– Я сожалею, если мои действия можно было неправильно понять, – с искренним огорчением ответила Юля. Стивен меж тем вежливо простился, мило улыбнулся, давая понять, что произошедшее не более чем недоразумение, к которому не стоит относиться серьезно, и исчез.
Сидя в одиночестве за барной стойкой Юля допивала эль. Пожалуй, пинты для нее слишком много. Но не оставлять же. Уже так поздно, нужно скорее идти спать, завтра столько работы! Нужно написать отчет для Кристис… Да и бармен смотрит на нее подозрительно. Интересно, это прилично, если девушка сидит в баре одна? И чего хотел Стивен? Неужели в этой стране, если коллеги пошли в галерею, посмотреть картины, а потом выпили в баре по бокалу, это – свидание? И оно непременно должно окончиться в номере отеля? Нет, для нее это уж слишком экстремально. Многие, например Сашка, воспринимают командировку, как повод для внеочередной романтики, но она-то приехала именно работать, и потому…
– Юля? – услышала вдруг она. Не в силах поверить, что не спит, Юля обернулась. И увидела Матвея: пересекая холл, он шел прямо к ней.
– Что ты здесь делаешь? – изумленно спросила она. И в этом вопросе было все: и безумная радость от встречи с ним, и страх, что он видит ее за стойкой в одиночестве с бокалом в руке, и недоумение как он оказался в Лондоне, и неуверенность в том, что она хорошо сейчас выглядит, и «пути Господни неисповедимы»… Но главной все-таки стала радость.
Казалось, он тоже обрадовался.
– Я приехал на встречу, в Кристис, – пояснил он. – Мы готовимся к русской неделе. Полагаю, ты тоже?
– Почему не через нас? – спросила Юля. – У НАДа большой опыт в организации таких мероприятий!
– Спроси у Германа, – Матвей пожал плечами.
– Он тоже здесь?
– Нет, у него возникли срочные дела в Германии. Планировалось, что полетит он, но пришлось ехать мне.
– Как же я рада! – Юля не смогла сдержаться.
– Признаться, я тоже!
Она не могла не отметить, что его улыбка была абсолютно
