частью отдал его на благотворительность. Ну, и кое-что получит за верную службу Гунна Остгот.
– А ей об этом известно?
– Не знаю, – повторил Пулькер. Потом оживился. – Вы думаете, она причастна?
– Если она приехала именно тогда, когда утверждает – а это нетрудно проверить, – то Шнауцер к тому времени был уже мертв. Его убили, по-видимому, прошлой ночью. Ну, и у нее просто не хватило бы сил на подобное.
– У меня тоже, – он посмотрел на свои пальцы, измазанные чернилами.
– И у меня, – утешила я его. – И ни у кого из известных мне жителей Киндергартена. То-то и оно, Пулькер, то-то и оно.
Хотя вернулась я к себе на квартиру глубокой ночью, спать почему-то не очень хотелось, и я составила список того, что нужно было сделать в ближайшее время:
«1. Узнать побольше об этом Шнауцере. Я почти не видела его и не была с ним знакома. Его характер, привычки, распорядок дня.
2. Проверить, действительно ли Гунна Остгот провела предшествующие дни в деревне (в какой?) и когда в точности она вернулась.
3. Собрать сведения о сыновьях Шнауцера. Проживают ли они по-прежнему в Букиведене? Известно ли им, что отец вычеркнул их из завещания?»
Все это как будто было правильно, но не очень меня устраивало. Разумеется, пропавшие сыновья внушали наибольшее подозрение. Как ни крути, у них были причины для преступления. Если они не знали о завещании, могли убить из жадности. Если знали – из мести. И будь Шнауцер убит более привычным образом – дубиной по черепу, кинжалом под ребро, я бы уцепилась за версию с сыновьями. Но, как говорят на Ближнедальнем Востоке, случилось то, что случилось.
А чтобы оторвать голову взрослому мужчине, пусть старику, нужна нечеловеческая сила.
Нечеловеческая.
Когда наутро я предстала с этим списком и со вчерашним отчетом перед взором Вассерсупа, он не выразил энтузиазма.
– Весьма неприятное стечение обстоятельств, – пояснил он свое нерасположение. – Мануфактур-советник – это не портняжка какой-нибудь.
– И на несчастный случай труп не спишешь.
– Бросьте, милиса, язвить. Если бы тело обнаружил кто-то из городских служащих, можно было бы как-то удержаться в рамках. А так – город полон слухов, скоро они расползутся по всему герцогству.
– Да, радости мало. Но если мы найдем убийцу – или убийц, все сразу успокоится.
– Тут я спорить не стану. Но, боюсь, отыскать преступника самим – не в наших силах. В Киндергартене никогда ранее не случалось ничего подобного. Я не хочу сказать, что история города не знает убийств. Бывало, что заезжий грабитель подстерегал на ночной улице припозднившегося бюргера, или лесорубы, пропивая выручку, доходили до некоторых излишеств.
– Или некий портной получал арбалетную стрелу промеж глаз…
– Довольно! Я повторяю: сами мы не справимся. Здесь требуется специалист.
– А я, по-вашему, кто?
– Я не хочу обидеть вас, но, думается мне, теперь
