и, не прошло и нескольких секунд, как в клетку буквально влетела девушка. Затормозила, едва не налетев на лежащего хищника и резко остановившись, выжидательно воззрилась на него. Лев широко зевнул, медленно вытянул передние лапы, потягиваясь, а после неохотно, с ярко выражено ленцой перевоплотился в человека, недовольно взглядывая на свою шумную гостью.
– Испросите аудиенции, – буркнул он и, поправив повязку из женской кофты на бедрах, подсунул под щеку ладонь.
– У кого, интересно знать? – Татьяна, фыркнув, скрестила руки на груди, взирая на сонного собеседника с насмешкой, – У скелетов по углам? И как тебе не совестно требовать от меня тревожить их покой… Хватит дрыхнуть, когда с тобой разговаривают! Ты мне нужен как друг, товарищ и брат!
– Значит, мой покой тебе тревожить не совестно? – Винсент снова зевнул и, взъерошив и без того лохматые волосы, недовольно повернулся на спину, – И с каких это пор я тебе брат, интересно мне знать?
– С этих! – отрезала девушка, – Или что, раз ты мне не брат, то и помочь не желаешь?
– Ох, пожалей меня, Создатель, – тяжело вздохнул хранитель памяти и, медленно сев, протер глаза кулаком, – Ну чего тебе надобно, старче, от бедного спящего меня в столь неурочный час?
– Почему твой хозяин меня избегает? – выпалила Татьяна и напряженно замерла в ожидании ответа. Винсент, издав протяжный стон, махнул рукой, и вновь лег, практически упал на пол.
– А я-то думал, у тебя что-то серьезное… Никто тебя не избегает, успокойся.
– То есть то, что за последние три дня он сказал мне от силы слов семь, это, по-твоему, нормально? – девушка, совершенно возмутившись, уперла руки в бока, – После той прогулки к озеру я его и видела-то раз пять с натяжкой!
– Ну, а тебе сколько надо было? – хранитель памяти снова закрыл глаза, подсовывая под голову руку, – Пять с половиной? Или шесть?
– Восемь! – огрызнулась Татьяна, – Винс, хватит юлить, объясни, в чем дело!
– Вот нормально, да? – мужчина тяжело вздохнул и, открыв глаза, воззрился на один из факелов, явно разговаривая с ним, – А потом она еще на меня же и наезжает… Я-то откуда должен знать, почему Эрик, как ей вдруг показалось, ее избегает?
– Вообще-то кое-кто, не будем показывать пальцем, но это явно не факел, слышит мысли своего хозяина, – ядовито напомнила девушка, – И если бы этот кое-кто соблаговолил поговорить со мной, и рассказать…
– Обнаглела, да? – с живым интересом энтомолога, узревшего особенно оригинальное насекомое, осведомился хранитель памяти, все-таки переводя взгляд на собеседницу, – Вообще-то, правилами не предусмотрена возможность трепать налево и направо о мыслях своего хозяина.
– Трепи прямо, – Татьяна мило улыбнулась, но тотчас же вновь нахмурилась, – Винс, ты ведь уже рассказывал мне, что он думает! Что, с тех пор правила внезапно поменялись?
– Чего? – хранитель памяти, даже приоткрыв рот от
