это офис?
– Что вы придуриваетесь! – вспылила девушка. – Прямо по типу наказание какое-то. Что вы из себя строите? Вы кто такой?
– Наверное, для вас – я изобретатель межпланетного портала.
– Какой вы изобретатель! – девушка залилась искусственным смехом. – У вас по типу мания величия просто. Вы – старший аналитик, и все!
– Кто же тогда изобретатель?
– Изобретатель – это тот, кого им назначили!
– И кого же назначили?
– Правильно Мишка мне говорил – вы псих. Вы что, не знаете, что у нас нет должности изобретателя?
– Кто такой Мишка? – Монтеков задал наименее алогичный из всех возможных вопросов.
– Отстаньте! Русским языком вам как бы сказала – господин Тинин освободится через полчаса! Все, не приставайте, я по типу занята!
Девушка углубилась в пасьянс «Косынка», периодически проверяя сообщения на сайте знакомств.
«По крайней мере», – подумал Роман. – «Я знаю того, кого жду. Правда, не знаю, зачем, но в процессе выясню».
Роман уже имел неудовольствие работать с Сергеем Сергеевичем Тининым. Главбух «Бета-банка» легализовывал распил бюджета по приказу своего руководства. Но однажды Тинина подвела чрезмерная исполнительность. Бюджет был намного больше обычного, и настолько вспух, что его заметили сверху. Руководство господина Тинина решило, что главбуха дешевле сдать, чем делиться. Тинин, уверенный в своей защищенности, помноженной на безнаказанность, лишь самодовольно хмыкнул в лицо аудиторской комиссии. На всякий случай он попросил свою сестру, занимавшую солидный пост в налоговой инспекции, подстраховать любимого брата. Но половые связи победили родственные узы. Любовник сестры Тинина был подчиненным Сергея Сергеевича, и ночами страстно мечтал самоудовлетворяться соблазнительным бюджетом, а не рутинно жить с опостылевшей зарплатой. В результате Тинина посадили на восемь лет. Потом эти восемь лет фантастическим образом превратились в двенадцать. Но через год двенадцать лет неожиданно усохли до пяти. С приходом к власти великого сына России, то бишь Александра Призонова, мужественный диссидент Тинин, посаженный исключительно по идеологическим соображениям фашистского лилипутинского режима, был амнистирован. Обошлось это Сергею Сергеевичу недешево. Письмо в поддержку несправедливо осужденного, больного на все органы, да еще и с семилетним сыном, оставленным на целых два года без отцовской ласки (и очень этим обрадованным) было подписано тридцатью тысячами человек, по пять евро за подпись. Заказные статьи, а также пара теле– и радиосюжетов – еще сто пятьдесят тысяч. Еще по сто пятьдесят взяли на троих прокуратура, МВД и ФСБ. В общем, Тинин вышел на свободу с большой жаждой деятельности во благо Отечества. Практически без паузы он сжег партбилет «Единой России» и вступил в «Счастливую Россию». Партия решила направить Сергея Сергеевича на трудный и ответственный участок. С кабинетом, подчиненными и бюджетом, разумеется.
Наконец, Монтекова допустили к телу господина Тинина. Сергей Сергеевич вскользь взглянул на Романа и углубился в свой монитор.
– И
