проплывали накануне.
– Гиблые места. Ни зверю, ни человеку туда хода нет. Несколько лет назад сам видел, как медведь с лосем в трясину забрались. Ну, сохатый-то туда от безысходности метнулся, а косолапого азарт и жадность подвели. Оба сгинули.
– Да, история… – глубокомысленно изрёк Тёма. – Конкретно, по сути!
Он, похоже, так и не выспался, физиономию имел помятую и то и дело зевал, широко раскрывая пасть.
– Зимой эта болотина не замерзает, – продолжал тем временем бакенщик. – Так местные верят, что туда на время холодов все злые духи перебираются.
– Вроде как на зимние квартиры? – улыбнулся Олег.
– Примерно. А летом вся эта нечисть якобы живёт в том распадке, куда мы сейчас направляемся. Поэтому его Ущельем Злых Духов и называют.
– Зиновий вроде о Долине Смерти говорил?
– И так кличут.
– Неприятно как-то… Конкретно, по сути, – разлепил губы Артишок.
– По Сибири таких мест десятки, – откликнулся Алексеев. – Я на севере Байкала в одном побывал. Долина длинная, извилистая, с обеих сторон скалы, так что и не выбраться. На человека в тех местах слабость нападает. Геологи говорили, что это из-за тяжёлых металлов. Мало их там, но в воздух попадают и на организм действует. А заканчивается этот распадок тупиком. Если охотники по ошибке в эту долину попадут и поздно спохватятся, то могут и не выбраться обратно – продуктов-то они с собой много не берут, на добычу рассчитывают.
– Во-во, – поддакнул бакенщик. – Ошибки, они, бывает, дорого обходятся…
– А как место, куда мы идём, официально называется? – поинтересовался Виктор.
– Никак. Дальше в горы таких распадков столько, что и имён для них не напридумываешь. Дикие места, безлюдные, никто туда не забредает.
– Почему?
– А делать там нечего… Держитесь-ка, ребятки!
Лодка описала плавный полукруг, устремляясь к противоположному берегу, и пошла по течению. Стал виден небольшой остров, отделённый от берега узкой протокой.
– Здесь раньше мысок был, – пояснил Яков Антонович, – а годов пять назад, по весне, Тыя себе путь пробила. Ещё несколько сильных подъёмов – и размоет всё.
Лодка сбавила ход, потом шум мотора стих, и через пару минут они подошли к невысокой отмели. На ней лежал присыпанный песком катамаран, его резиновые гондолы заметно сдулись и осели…
Древний, изгрызенный древоточцами и временем крест, криво стоявший над размытым дождями бугорком земли, дрогнул. Качнулся раз-другой… Ещё, уже сильнее… Наконец завалился набок, от удара о землю распался на куски, и те начали медленно рассыпаться в труху… Но через несколько мгновений эти обломки потянулись друг к другу – так сбегаются к одному месту, к обречённой жертве, муравьи-убийцы… Куски дерева прижимались один к другому, слипались с неприятным натужным скрипом. И вот уже крест лежит возле могилы – такой же, изжёванный древоточцами и временем, но целёхонький…
Призрачный
