темп движения камеры). Солнце зайдет за облако – вся компания садится на гроб и начинает курить. Солнце выходит – опять несут и поют.
К костюмерше на лавочку подсел седой ветеран с медалями и спросил:
– Что это они?
– Прабабушку хоронят, – сердито ответила костюмерша (ей казалось, что Таланкин растягивает Сережин берет).
– А зачем садятся?
– Солнца ждут.
– А… – ветеран немного помолчал. – Грузинка?
– Кто?
– Прабабушка.
– Почему грузинка?
– А зачем солнца ждут? И вон тот грузин поет? У них обычай такой – гроб нести только при солнце можно, – сообщил ветеран. И добавил: – Наверно.
– Солнце – чтобы это идиотство снимать, – сказала костюмерша и нервно закурила.
Сережину тень между крестов мы в конце концов сняли, пошли снимать тени рабочих на стене. Подходим – а у нашей «могилы» стоит кучка людей и открытый гроб. В гробу лежит старушка, а над ней священник поет отходную. В сторонке курят наши могильщики.
– Что же вы, ребята? Мы же с вами договорились!
– А что не так? Вы говорили, что старушку, они и принесли старушку…
Пожилая женщина, плача, наклонилась к гробу: «Мама, мамочка…» Потом подошел старик, поцеловал старушку в лоб и отошел, вытирая слезы трясущимися руками. Женщина обняла его: «Ладно, папа, ладно».
Мы постояли, помолчали.
– А может, ну ее, нашу прабабушку, – сказал Ниточкин.
И мы с ним согласились.
Расскажу еще одну историю с гробом. К одному тбилисскому скульптору, свану, спустились с гор из Сванетии родственники и, поскольку скульптор знал русский язык, попросили привезти тело умершего в Сибири земляка (по обычаям, свана должны похоронить в родной земле). Родственники купили цинковый гроб и дали скульптору деньги на дорогу.
Дорога была через Москву. Скульптор в Москве никогда не был и решил задержаться на денек посмотреть столицу. Остановился он у Тамаза Мелиава.
Задержался он не на день, а на неделю, зато посмотрел все: и ресторан «Арагви», и ресторан «Метрополь», и ресторан «София», и пивной бар на Пушкинской. К концу недели сидим в «Гранд-отеле», официант приносит счет, скульптор достает бумажник – и вдруг выясняется, что денег уже мало, не хватает. Кончились почему-то! Ну ладно, здесь не проблема, часы оставим. Но как быть с покойником из Сибири?
Кто-то (кто, не помню) предложил ни в какую Сибирь не ехать, а купить в магазине «Школьные пособия» скелет, положить его в гроб и отвезти. На скелет и дорогу до Тбилиси мы как-нибудь наскребем.
Но скульптор отказался.
Стали вспоминать, у кого можно взять взаймы. Выяснилось, что у всех, у кого можно занять, мы уже заняли.
Ну ладно, что-нибудь придумаем. Выпили напоследок, как положено, за тамаду (которым, как всегда, был Тамаз
