последовало за ней с того места. Места над музыкой, где умер ее отец. Нечто голодное. Слепое, истощенное сознание, мечтающее о плечах, увенчанных полупрозрачными крыльями. И о той, кто их подарит.
Девочка свернулась калачиком на пышной кровати в спальне матери, ее щеки намокли от слез. Рядом лежал ее брат, укутанный в пеленки, моргая круглыми черными глазенками. Кроха ничего не смыслил в происходящем вокруг. Он был слишком мал, чтобы осознавать, что умер его отец, а вместе с ним и весь мир.
Девочка ему завидовала.
Их дом находился на верхушке полости второго Ребра; в стенах древней могильной кости были вырезаны живописные фризы. Выглянув в окно с мозаикой, девочка увидела третье и пятое Ребра напротив, нависающие в сотнях футов над Хребтом. Ветры неночи завывали над окаменевшими башнями, принося с собой прохладу от вод залива.
Роскошная обстановка распласталась теперь на полу – кучки красного бархата, произведения искусства со всех четырех уголков Итрейской республики. Механическая движущаяся скульптура из Железной Коллегии. Гобелены с миллионом стежков, сотканные слепыми пророками из Ваана. Люстра из чистого двеймерского хрусталя. Слуги двигались словно в буре из шуршащих платьев и высыхающих слез, а управляла всем донна Корвере, приказывая им шевелиться, шевелиться, ради Аа, шевелиться быстрее!
Девочка села на кровати рядом с братом. К ее груди прижимался черный кот и тихо мурчал. Вдруг он весь подобрался и зашипел, увидев глубокую тень под занавесями. В руку девочки впились когти, и она отбросила кота под ноги приближающейся служанке, которая с громким воплем упала. Рассвирепевшая донна Корвере, сохраняя царственную осанку, повернулась к дочери.
– Мия Корвере, убери это мерзкое животное, чтобы оно не мешалось под ногами, или мы оставим его тут!
И, вот так просто, мы узнали ее имя.
Мия.
– Капитан Лужица совсем не грязный, – пробормотала Мия себе под нос[11].
В комнату вошел юноша с покрасневшим от быстрого подъема по лестнице лицом. На его камзоле был вышит герб семьи Корвере: на фоне красного неба – черная ворона в полете, а под ней – скрещенные мечи.
– Простите, ми донна. Но консул Скаева потребовал…
Его оборвали чьи-то грузные шаги. Дверь распахнулась, и комната наполнилась людьми в белоснежных доспехах и шлемах с алыми плюмажами; как вы, наверное, помните, их звали люминатами. Они напомнили маленькой Мие об отце. Их предводителем был самый крупный мужчина, которого она когда-либо видела, – подстриженная борода обрамляла волчьи черты лица, во взгляде мелькала звериная хитрость.
Среди люминатов стоял красивый консул с черными глазами и лиловой мантией – мужчина, который произнес «…смерть» и улыбнулся, когда пол ушел из-под ног ее отца. Слуги быстро разбежались по углам, бросив мать Мии в этом море снега и крови. Высокую, прекрасную и до крайности одинокую.
Девочка вскочила
Кота, как вы наверняка догадались, прозвали так за его любовь справлять нужду в неположенных местах: имя, которое едва стерпела ее мать и которое было встречено бурным восторгом со стороны ее любимого скончавшегося отца.
