Дорогой племянник! Твое детское желание непременно оставить за собой последнее слово просто умиляет! Ручаюсь, у того ангела, что следит за каждым твоим грехом и пишет подробные отчеты, уже пальцы отваливаются. Хотя всю писанину можно свести всего лишь к трем словам: любвеобилен, хитер, везуч. Тьфу-тьфу-тьфу, чтоб не сглазить.
Хендрик скептически ухмыльнулся.
– А вот с этим, дядюшка, я категорически не согласен. Если верно то, что в небесной канцелярии на каждого из нас заведено подробное досье, содержащее правду, всю правду и только правду, то в моем случае тремя словами не отделаешься. Я бы на месте своего ангела начал так: «Хендрик. На редкость красивый молодой человек, сирота. Был в младенчестве подкинут добрыми людьми к воротам монастыря…»
– Нашли куда подкинуть,– подчеркнуто язвительно хохотнул Оскар.– Клали бы уж сразу под дверь борделя с запиской: «Осторожно. Опасен для женщин моложе шестидесяти».
– Некоторое время был монахом… – упрямо продолжил Хендрик.
– Причем очень недолгое время. Пока первую девку через забор не увидел,– прокомментировал Оскар.
– Успешно совмещал послушание в монастыре с частыми тайными отлучками в город…
– Где имел большое (зачеркнуто), очень большое (зачеркнуто), огромное количество любовных связей! Список прилагается! – подсказал Оскар.
– Ты думаешь, мое досье все исчеркано? – обиделся Хендрик.– Сколько можно меня оскорблять?! Да, я люблю женщин! Потому что у меня чувствительная, нежная натура!
– Скажи лучше честно, что страдаешь невоздержанностью и перепадами настроения.
– Неправда! В душе я поэт!
– Ага. И еще какой поэт! Достаточно вспомнить твой шедевр, посвященный дочке мэра:
Твои глаза – брильянты в два карата,—
Меня убили просто наповал.
– А что? Ей понравилось,– пожал плечами Хендрик.
– Конечно, понравилось. И не могло не понравиться, ведь в этот момент, скорее всего, ты нежно держал ее за гм… руку. Но потом ты ушел, бедная девушка остыла, пришла в себя, оделась и побежала в ювелирную лавку. Покупать тебе на память о ее глазах кольцо с двумя бриллиантами по два карата.
– Правда? Я и не знал. А что было дальше? – заинтересовался Хендрик.
– Что-что. Дальше была настоящая трагедия, и ты должен стыдиться своей безграмотности, друг мой. Ювелир выложил перед ней бриллианты, и бедняжка немедленно попыталась покончить с собой, задушившись золотым колье. К счастью, ювелир не позволил. Чтоб ты знал, племянничек, два карата – это глаза кузнечика, но никак не хорошенькой девушки. Маловаты они для человеческого лица, понятно?
– Ну откуда я…
– Конечно! Ты вообще не слишком образован.
– Зато остроумен!
– Привычка высмеивать все подряд еще не является признаком остроумия.
– Ты мне завидуешь, потому что я молод,
