увидев развороченный взрывом труп одного из нападавших, поперхнулась, согнулась пополам, рухнула на колени.
– Ну ты, не очень-то… Пора!
Катя только кивнула, встала на ноги и, держась за руку подруги, побрела за ней слепо, стараясь больше не глядеть ни на что.
Кое-как они вышли во двор. Ночь была прохладной, с моря дул крепчающий бриз, предвещавший непогоду и шторм.
– И что дальше? – одними губами спросила Катя.
– Машин навалом. Сядем и отвалим. Оля пошла было к одному из джипов и тут же села на землю, словно силы разом оставили ее.
– Ты что? – наклонилась теперь над ней Катя.
– Ничего, – ответила Ольга, глядя прямо перед собой невидящим взглядом.
– Не сиди. Сама же сказала… Нужно уходить отсюда.
– Куда?
– Ну, найдем куда! Ко мне поедем. Мать уже накушалась в лоскуты, бабка у меня парализованная, никто ничего… До завтра перебедуем, а там – видно будет.
Оля тряхнула головой, словно приходя в себя, глянула на Катю, скривилась:
– Картина битвы мне ясна. Девочка из, неблагополучной семьи. За этой, как ее… за чертой бедности, И девочке захотелось колготки эластик, шубку и золотое кольцо. В нос.
– Ну и захотелось! Что, всю жизнь так и прожить – среди бабкиной вони и материного пьяного гундежа?!
– Зато теперь хлебнула большого человеческого счастья. Аж наизнанку вывернуло. Катя вздохнула.
– Ладно, подруга, не бери в голову. Я не в осуждение. При тонком кошельке всем хочется толстого счастья. Тебе повезло. Ты еще не вляпалась. Тебе есть куда вернуться. Мне – некуда. – Оля вздохнула.
– Как это – некуда?
– Вот так. Увязла я во всем…
– В чем это?
– Не важно.
– Что ты несешь? Сейчас мы…
– Заткнись! Прав был тот сумасшедший, как его…
– Маэстро.
– Ну, Маэстро. Баловаться с оружием нельзя. Оно убивает.
– Олька, ты не в себе…
– Еще как в себе. Уби-ва-ет. Или ты, иди тебя. Третьего нет. – Она замолчала, глядя в одну точку, приказала зло:
– Вали отсюда. Живо.
– Как…
– Ножками. По бережку. А лучше – пересиди где-нибудь в рыбацкой лодчонке.
Не замерзнешь. А с утреца – до дому, до хаты. Разные у нас с тобой тропки. Давно разные. А что здесь была, забудь. Совсем забудь.
– Ты говорила – на машине.
– Дорога здесь одна. Перехватят.
– Кто?
– Конь в пальто и два жирафа. – Помолчала, подошла к автомобилю, отомкнула дверцу. Взяла с сиденья пачку сигарет, из бардачка – зажигалку и початую фляжку бренди. Открутила крышку, хлебнула прямо из горлышка, закурила. – Будешь?
Катя отрицательно замотала головой.
– Вольному – воля, спасенному… Беги. Спасайся. Потом будет поздно.
– Олька, ты правда не можешь? Или – нарочно меня отсылаешь,
