Я сказала, что она может забирать остатки, но этого ей оказалось недостаточно. Филиппе не понравилось, что с ней разговаривали как с воровкой, – воры этого не любят, и она не вышла на работу. Теперь она в новой кофейне, «Кимбл», которая находится рядом с винным магазином, неподалеку от Оксфорд-стрит. Они там могут оставить ее себе, и удачи им, но парочка клиентов рассказала мне, что она делает мой торт. Сначала я им не поверила.
Как она могла узнать рецепт? Он передавался в нашей семье от прабабки к бабушке, а потом маме и мне. Я бы скорее отрезала себе язык, чем открыла его кому-то, не принадлежащему к нашей семье, – и, конечно, не сообщала ей. Я даже никогда его не записывала. Она могла его узнать только одним способом: если тайно наблюдала, как я делала торт… я все тщательно обдумала и поняла, что она могла за мной подсматривать. Ей хватило бы одного раза, если бы она захотела, и я не могу поклясться, что этого не случилось. Мы все время находились вдвоем в крохотной кухоньке…
Фи обвиняюще указала пальцем в сторону кухни, словно именно она была во всем виновата.
– Филиппа без особого труда могла сделать вид, что занята чем-то другим, она та еще проныра. Так или иначе, я должна была сходить туда и попробовать у них торт, не так ли? И я думаю, что они правы – те, что сказали мне, будто она украла мой рецепт. Я думаю, они совершенно правы! – В ее глазах загорелось негодование.
– И что вы хотите, чтобы я сделал, мадемуазель?
– Разве я не сказала? Разве не повторила несколько раз? Съешьте и скажите мне, права я или нет. Это ее работа, а не моя. Я засунула кусок в карман пальто, когда она не смотрела в мою сторону. Она даже не знала, что я заходила к ним, я соблюдала крайнюю осторожность. Я изменила внешность – надела подходящий костюм!
Пуаро не хотелось есть торт, побывавший в чужом кармане.
– Но я не заказывал ваше «Церковное окно» уже много месяцев, – сказал он Фи. – И не настолько хорошо помню его, чтобы делать какие-то выводы. Кроме того, никто не может точно помнить вкус, это невозможно.
– Вы думаете, я не знаю? – нетерпеливо спросила Фи. – Потом я дам вам кусок своего торта, вы же понимаете? Принесу прямо сейчас. – Она встала. – Вы попробуете один, а затем другой. И проделаете то же самое во второй раз. И скажете мне, разные это торты или нет.
– Если я так поступлю, вы расскажете мне, где Кетчпул?
– Нет.
– Нет?
– Я говорила, что скажу вам, где Кетчпул, если вы мне поможете.
– Но я согласился попробовать…
– Это не то, – твердо заявила Фи. – Помощь мне потребуется после.
Эркюль Пуаро редко позволял себе подчиняться желаниям других людей, но сопротивляться Фи Спринг было глупейшим занятием. Он подождал, когда она вернется с еще одним куском «Церковного окна», который внешне никак не отличался от первого, а потом послушно попробовал оба. Чтобы решить наверняка, он сделал это трижды.
Фи внимательно за ним наблюдала. Наконец у нее закончилось терпение, и она спросила:
– Ну? Они идентичны или нет?
– Я
