обещал угостить тебя стерлядями в Семипалатинске, помнишь? Бота купил полдюжины корышей[25]. Сейчас Павел Балашов, мой денщик, их варит. Скоро позовет.
– А откуда взялся твой денщик?
– Павел живет тут уже вторую неделю, с тех пор как я уехал тебя встречать. Помогает казахам в работе, он любит что-нибудь мастерить. А так человек штучный. Смелый, сообразительный и ловит на лету. Не столько сапоги мне чистит, сколько помогает по службе. Ему еще год остался на действительной. Хочу, когда снимет погоны, предложить ему остаться. Сделаем из Паши джаркентского мещанина и назначим моим негласным помощником.
Скоро их и правда позвали. Позади юрты на костре кипела уха. Расторопный малый в партикулярном платье расставлял на столе деревянные миски и оловянные чарки. Русый, веснушчатый, он казался легкомысленным балагуром. Денщик притулил рядом бутылку водки и спросил у Ботабая с подначкой:
– Тебе тоже стаканчик?
Тот сердито зыркнул и ничего не ответил. Аргын был серьезен, даже взволнован. Но его начальник не подавал виду. Он наелся ухи, дал насладиться отцу, русские выпили по чарке. Ботабай похлебал без особого интереса и ждал, когда можно будет начать разговор. К удивлению Лыкова, денщик сидел с ними за одним столом, пил и ел наравне. Видимо, он действительно был для сына важным человеком, если офицер сажал нижнего чина вместе с собой.
Только когда все наелись, Лыков-Нефедьев приказал:
– Докладывай.
Ганиев сразу начал с главного:
– Вася Окаянный не убивал капитана.
– Вот как? Ну, мы и раньше это подозревали. Дело рук англичан, все ясно.
– Не так уж и ясно. Появились новые сведения. Они указывают на Жоркина.
Подпоручик чуть не выронил чарку.
– Присыпина зарезал Яшка Жоркин? С какой стати?
– Иван Лаврентьевич у него опиумный караван перехватил.
– Ну и что? Чай, не первый.
– Не первый, – согласился казах. – Но очень крупный. Жоркин много денег потерял. Вот и разозлился.
– Откуда такие сведения? – усомнился разведчик.
– Уголовники играли в пивной «Беловодье» на бильярде. Помнишь такое заведение?
– В бедняцком поселке? Присыпин говорил про него, что это притон.
– Так и есть. А мой человек подслушал. Ребята очень веселились и сказали буквально следующее: здорово Яков Севастьянович всех провел, капитана списал, а на Васю повесил. И теперь их караванам никто не помеха.
Лыков-Нефедьев задумался, потом протянул:
– М-м… Разговор в пивной… Это еще ничего не доказывает.
Сыщик энергично возразил:
– Важнейшие сведения очень часто так и приходят. Кто-то сболтнул, а освед услышал. Что тебя смущает?
– Иван Лаврентьевич сообщил мне перед смертью, что перевербовал одного из помощников Куныбая Каржибаева. И тот сообщил, что Куныбай замышляет убрать капитана. Причем так, чтобы было похоже на месть уголовников.
– И
