оказывались в притесненном положении30.
Для Российской империи была характерна модель государственно-конфессиональных отношений, элементами которой являлись: установленная законом государственная религия; правовое неравенство конфессий, признание их прав на публичное отправление культа.
Серьезное влияние на характер государственно-конфессиональных отношений в целом оказали взаимоотношения власти и Русской православной церкви. Исторически сложилось так, что именно церковь на протяжении веков являлась духовной опорой государства. Отношения власти и церкви были стержнем государственной церковной политики и накладывали отпечаток на формирование и характер отношений власти с другими конфессиями.
К началу ХХ в. в Российской империи существовало законодательно оформленное привилегированное положение одной конфессии – Русской православной церкви, имеющей статус государственной, выполняющей ряд государственных функций и пользующейся государственной поддержкой. Православная церковь была полностью интегрирована в государственную систему, став частью, хотя и особенной, государственного аппарата. В отношении церкви верховная власть обладала значительными прерогативами законодательной (правом инициативы разработки и утверждения законов), исполнительной (избирала и утверждала церковных иерархов и др.), а отчасти – и судебной (была итоговой судебной инстанцией для духовных иерархов) власти. Система церковного управления строилась на сочетании власти иерархии и светской бюрократии. Обер-прокурор непосредственно назначался царем и имел неограниченные возможности влиять на высшие церковные структуры. Регулирование деятельности иных религиозных организаций, традиционно распространенных в Российской империи, возлагалось на департамент духовных дел иностранных исповеданий Министерства внутренних дел. Внутренняя жизнь этих организаций также целиком и полностью контролировалась государством31.
Православная церковь определялась законом как господствующая и первенствующая в стране. «Император, яко христианский Государь, есть верховный защитник и хранитель догматов господствующей веры и всякого в Церкви Святой благочестия»32. По законам России император не мог исповедовать иной веры, кроме православной. Монарх был верховным защитником и хранителем догматов господствующего вероисповедания, блюстителем правоверия и церковного благочестия.
Главенство православной церкви выражалось в следующем. Православной церкви дозволялось открыто совершать богослужения, устраивать религиозные процессии. В обществе, где был законодательно запрещен всякий прозелитизм, только православие имело право заниматься миссионерской деятельностью с целью обращения в свою веру инославных (принудительные меры по этому поводу законодательством запрещались). Закон брал на себя обязанность охранять и защищать
Дорская А.А. Эволюция понятия «государственно-конфессиональные» в контексте правового развития России // История государства и права. 2012. № 3. С. 34–37.
Одинцов М.И. Русская православная церковь в ХХ веке: история, взаимоотношения с государством и обществом. М.: ЦИНО, 2002. С. 136.
Российское законодательство X–XX вв. М., 1985. Т. 3.
