В стихотворении присутствует ещё одно действующее лицо, вернее, лица – продавцы цветов. Вот они, наравне с артисткой, довольны и даже по-своему счастливы. Как говаривал Остап Бендер: «Грустно, девицы!»
А теперь другая грусть – чистая и светлая, которой одарило меня стихотворение «Небесный человек». «…Родился мальчик в самолёте… Место рожденья – небеса», а дальше поэт гениально кратко описывает жизнь этого человека, его воспоминания, мечты, а в финале:
………………………………
Он выбежит на крышу к небу,
забыв мечты, семью, уют,
и наберёт в ладони снегу,
как письма из дому берут.
Вы когда-нибудь жили вдали от дома? Вы когда-нибудь получали письма из своего родного, далёкого далека? С каким чувством вы брали эти конверты в руки? Вот за такие прекрасные строчки можно не обращать внимания и на маленькие буквы в начале строчек, и на стихотворение из одной строки «Мы уплывали вместе, обняв мой крест», и на «Улёт», и вообще на любой «чёрный квадрат». Но есть, однако, кое-что, что объединило для меня нищего художника и родившегося в небе человека: я о них думал и думаю. Автор заставил меня думать. Заставил меня размышлять о них, переживать об их судьбах.
Итак: лауреат, и народный, и признанный, но из сотен прочитанных мною его стихов мне нравятся не все. А ещё мне не нравится памятник Петру I работы Шемякина, который выставлен в Петропавловской крепости. Мне не нравятся некоторые работы Эрнста Неизвестного, хотя, без всякого сомнения, он великий мастер. Ну не нравится мне смотреть на застывшую в камне уродливую или изорванную плоть! Никак не могу начать восхищаться чёрным квадратом Малевича. Пишу шёпотом, чтобы не приняли за варвара. Не понимаю и не нравится! Если кто-то видит в этом чёрном квадрате судьбу мира или философский вопрос, то в чёрном параллелограмме судьба мира и философский вопрос всё те же, но с наклоном.
Что же из этого следует? Я ничего не понимаю в искусстве. Пусть так! Зато я с некоторых пор не поддаюсь гипнозу великих имён. Долго, очень долго мнение моё о литературных произведениях – как, впрочем, и обо всём остальном – формировалось только извне, а не изнутри. Потому и Анна Каренина для меня была не неверной женой, а активным борцом против лицемерия буржуазного общества. Не помню, когда всё изменилось. Может, оттого, что голова постарела, а Душа повзрослела, многие вещи повернулись ко мне невидимой прежде стороной. Измятое ведро, поставленное на пьедестал и подписанное великим скульптором, останется для меня только измятым ведром, и какофония, написанная великим композитором, будет какофонией, как бы ни восхищались ею вокруг. Вот представьте себе на секунду, что школьник нарисовал на белом фоне аккуратный чёрный квадрат и принёс эту картинку на суд знатоков живописи. Что бы знатоки сказали мальчику? Уверен, что знаете. И слова эти были бы правильными. Ведь мальчик этот не прославил ещё своего имени. Но имя уже знаменитое многим застит глаза, остальные же просто следуют за большинством.
