кандидата в депутаты или на тех, кто выдвигается на высокий пост, – тогда другое дело: тут любой компромат сгодится…»
На площадке во дворе шумели дети… Соседка с верхнего этажа позвала сына домой. Вовка попросился еще погулять, но мать настаивала на своем. Как только Борис переехал, этот мальчишка сразу стал здороваться. Сколько бы раз он его ни встречал, Вовка всегда говорил «здрасьте». Вначале Борису это нравилось, а потом изрядно надоело, однако мальчишка, как загипнотизированный, всякий раз, увидев дядю Борю, спешил его поприветствовать. В чём дело – Борис долго не мог сообразить и только недавно у него мелькнула смутная догадка: по-видимому, Вовка был без ума от его подержанной иномарки. Борис покатал мальчишку и даже посадил за руль. С той поры дядя Боря уже не казался ему инопланетянином. Вовкина мама снова позвала сына домой. Вовка что-то обиженно буркнул, и вскоре во дворе установилась тишина.
Походив вокруг письменного стола, Борис снова сел в дедово кресло. В голову лезли всякие мысли, но ничего нового он не придумал. Облокотившись о стол, он подпер голову руками и закрыл глаза. В такой позе мыслителя Борис просидел довольно долго, потом резко вскочил и начал из стола вытаскивать бумаги. Их оказалось намного больше, чем он рассчитывал увидеть. Зазвонил телефон. Пришлось всё бросить и бежать в коридор. Звонила Ольга, его давняя подруга. Они уже давно встречались, любили друг друга, однако до свадьбы почему-то дело не дошло.
– Ты так потеряешь клиентуру или тебя купит Ашот, – ровным звучным голосом говорила девушка. – Ёще пару раз раньше времени закроешься, и твои посетители будут ходить к другим. Как ты не понимаешь: нужно быть надежным партнером, – давила на него Ольга. Она словно хотела подчинить его своей воле. – Надо работать, а не бегать по бабам. Опять, наверное, Нина?
«Во дает, – про себя подумал Борис. – Она мне ещё никто, а уже думает о моей клиентуре. Дай ей повод, так скоро будет и мои денежки считать. Ревнует к Нине».
Но ничего этого он говорить не стал, а сказал, что её любит, и назавтра назначил свидание.
Стол был основательным двухтумбовым сооружением из красного дерева с массивной столешницей. Сверху её покрывало зеленое сукно, которое с торцов подвели под темные мореные рейки с горизонтальными бороздками. Помпезность и некоторую торжественность столу придавали красивые резные накладки, закрепленные спереди и по бокам. Они были выточены из целых кусков дерева и покрыты морилкой. Стоял бы этот стол на выставке или в просторном кабинете большого начальника, а не в квартире пенсионера, наверное, смотрелся бы еще богаче. Сколько тут этот стол, Борис не помнил. Ему казалось, что он тут был всегда. Под стеклом ещё сохранились разноцветные бумажки деда и прошлогодний календарь.
В нижнем ящике стопками лежали разные папки. Были здесь скоросшиватели и обычные папки с цветными тесемками, каких хватает в любой конторе. В них Борис нашел разные бумаги. Сколько он ни смотрел – все они каким-то образом относились к работе деда.
