водах моря. В белом сарафане, открывающем покатые загорелые плечи и пышную грудь, да еще с гривой чудных медных волос, да еще с зелеными искрящимися на солнышке глазами, удлиненными жирными черными «стрелками» – Клеопатра! «И кто на меня посмотрит рядом с такой красотой», – ревниво думала я.
Безмятежное время! В окно нашей комнаты на шестом этаже смотрит бездонное синее небо без единого облачка, с улетающими ввысь белыми голубями, внизу, под нами, зеленые аллеи со снующими человечками, на горизонте – море. Мы быстро умываемся после сна, пьем душистый кофе и бежим на пляж, пока солнышко еще не такое горячее. Скидываем на ходу сарафаны и с разбегу прыгаем в подкатывающуюся волну. Визги, как в детстве! Нарезвившись, укладываемся на матрасик, подставляя солнышку свои молодые крепкие тела.
Потом идем на рынок. «Вааау», – слышим вслед одобрительные возгласы местных мужчин. Я понимаю, что они больше относятся к Нине – местные любят пышные формы. Покупаем фрукты – мужчины готовы отдать Нине все бесплатно в обмен на свидание. Вечером – дискотека. Мы сидим на палубе кафе-кораблика, пьем кофе по-турецки, у Нины ярко накрашенные губы на все лицо, пышные рыжие волосы рассыпаны по плечам, лоб закрыт модной челкой. «Мамма-ма, Мария-ма», – несется из динамиков. Итальянцы – тренд сезона. Мы с Ниной двигаемся в такт музыке, импровизируем – радуемся жизни. На Нину все смотрят восхищенно, причмокивают, посылают воздушные поцелуи, но не приглашают – не решаются. Она не одна. У Нины здесь постоянный парень, мужчина украинской национальности, лет так под тридцать – высокий, стройный, сильно усатый, внешне Нины вполне достойный. На мой взгляд, он опять же только пользуется Ниной: никогда за нее не платит, не возит на экскурсии, днем он всегда занят, лишь забирает ее на ночь. Нина ждет, что он сделает ей предложение, ведь их курортный роман длится уже три года. Но… Зимой наша хозяйка-подружка, у которой мы снимаем в Гаграх жилье и которая бесконечно грузит Нину просьбами что-нибудь прислать – то чулки, то рейтузы, – написала Нине, что ее парень женился и уехал в другой город.
Самая большая любовь случилась у Нины там же, в Гаграх, на следующее лето. В нее влюбился горячий кавказский парень – кажется, мегрел. Он покорил ее настойчивыми ухаживаниями и пылкими ласками. Сидел с кинжалом подле нее, готовый броситься на любого, кто посмотрит на Нину. Но однажды к ней в комнату нагрянул джигит, явно с гор – как он нашел ее адрес, неведомо. Наверное, выследил. Это был брат жены Зураба – Нининой любви. Он вежливо, но настойчиво предложил Нине поскорее уехать, иначе… Однажды она пойдет якобы гулять в горы и… ее никто никогда не найдет и косточек не соберут.
Они провели последнюю в их жизни совместную ночь, которую проплакали, обнявшись, как два голубка. Эту любовь Нина считала самой главной в своей жизни. Но, приехав и обнаружив, что беременна, сделала аборт. Ее не остановило ни то, что ребенок был от горячо любимого
