и мои люди. Также на первом этаже погибло еще пятеро.
– Понятно, – незаметно переглянувшись с Кобриным (Сергей понимающе моргнул), ответил Сталин. – Про саму бомбу что уже известно?
– Специалисты работают, Иосиф Виссарионович, но определить, что именно взорвалось, будет непросто, – уклончиво ответил Власик. – Взрыв оказался чрезвычайно сильным, так что от самого боеприпаса, понятно, ничего не осталось, только воронка здоровенная. Когда соберут то, что этот снаряд потерял, когда стену протаранил, возможно, что-то поймут. Но мы уже опросили зенитчиков и наблюдателей ВНОС.
– И что же они видели? – ухмыляясь, осведомился Сталин.
– Был замечен одиночный бомбардировщик, летевший на большой высоте с северо-востока. Поначалу приняли за авиаразведчик, поскольку бомбить с подобной высоты бессмысленно, да и не бомбят они днем и поодиночке. Но примерно над Лосиным островом самолет неожиданно резко снизился и выпустил снаряд, после чего попытался уйти, но был сбит батареей ПВО, расположенной в районе депо «Москва-3». Реактивный снаряд, похожий на небольшой самолет с короткими прямыми крыльями, был замечен над Комсомольской площадью и Садовым кольцом. Летел очень быстро, быстрее истребителя, зенитчики даже не успели его обстрелять. Целился в здание Совнаркома, в ту стену, где располагались окна вашего кабинета. Но по непонятной причине над Красной площадью неожиданно нырнул вниз, в результате чего зацепил стену и частично развалился в воздухе. Про остальное я уже докладывал.
– Реактивный снаряд, понимаешь ли, какой-то придумали, – сварливо пробурчал Сталин. – И никакой это вовсе не снаряд был, а управляемая бомба германской фирмы «Хеншель». А наводилась она вот на эту самую коробочку, – Вождь брезгливо ткнул пальцем в разбитый радиомаяк.
Наткнувшись на взгляд Кобрина, Иосиф Виссарионович, осекся, по-грузински буркнув что-то себе под нос.
– Откуда вы… – ахнул Власик, широко распахивая глаза. – Не понимаю…
– Оттуда. Ты, Николай Сидорович, пока помалкивай о том, что сейчас услышал, это приказ. Я тебе потом расскажу, все равно пора уже посвящать. Иди, еще через час доложишь, что нового. И связи этого Маленикова на всякий случай проверьте, мало ли что.
– Маленника, товарищ Сталин, – автоматически поправил начальник охраны. – Уже проверяем, на его квартире следственная группа работает, с родственниками и близкими товарищами тоже работаем. Разрешите идти?
– Иди. Хотя постой. Что там с товарищем Берией?
– Пришел в себя, врачи говорят, ничего серьезного, небольшое сотрясение мозга. Рекомендуют денек-другой отлежаться.
– Александр Николаевич как?
– С товарищем Поскребышевым тоже все в порядке, ему просто осколками стекла кожу посекло. Раны обработали и перевязали, сейчас в приемной прибирается. И заодно контролирует работы в вашем кабинете. Окна обещают сегодня заменить, остальное уже завтра.
– Не
