не бежать.
– Руби, послушай меня. Лекарство – это еще один способ контролировать нас, отнять у нас возможность самим принимать решения. Ты же переправила материалы исследования сюда? И что дальше? Разве тебе дали хотя бы взглянуть на них? Знаешь ли ты, где они сейчас?
Мои руки сами сжались в кулаки.
– Это же не волшебное исцеляющее средство. Лекарство не сотрет из нашего сознания память о том, кем мы являемся. Даже если не случится побочных эффектов, мы будем обречены на то, чтобы ждать, наблюдать, молиться, что эти способности не вернутся к нам снова. Скажи мне, – сказал Клэнси, подтянув под себя ноги и по-турецки устраиваясь на койке. Я молча наблюдала, как он барабанит пальцами по колену. – Узнав о том, что существует лекарство, агенты стали относиться к вам по-другому?
В воздухе повисла тишина. Он улыбнулся.
– То, что они пытались провернуть, вообще не связано с вами. Может, вам говорили что-то иное, чтобы вы их слушались, чтобы завоевать ваше доверие, но исполнять обещания никто не собирался. Даже Стюарт.
– Единственный человек, которому мне не следует доверять, – это ты.
– Чего бы вы ни пытались добиться отсюда, – Клэнси понизил голос, – соберите на свою сторону столько детей, сколько получится. Пусть они идут за тобой и доверяют тебе, а не кому-то из взрослых. И если взрослые хоть когда-то начнут видеть в тебе больше, чем полезное оружие, считай, что повезло.
– Конечно, это же так просто – найти детей в укрытиях, которые разбросаны по всей стране?!
– Я могу помочь тебе выследить тех, кто сбился в группы и кочует с места на место. Ты можешь их обучить, научить защищаться. Развязка уже близка, и если ты их не найдешь, они пополнят собой список сопутствующих потерь.
Я скрипнула зубами, но не успела ответить, как Клэнси заговорил снова.
– Забудь о взрослых, Руби. Веди за собой детей. Заставь их полюбить тебя, и они будут навечно верны тебе.
– Заставить их полюбить меня, – повторила я, ощутив новый приступ гнева.
– Не все в Ист-Ривере было ложью, – сухо заметил он.
Но все важное, что происходило там, каждое воспоминания о том месте, было отравлено мерзким прикосновением его черной силы. То, как он изучал меня, сидя напротив у костра… Как обходил любую защиту в моем сознании… То, как эти дети, эти малыши, смотрели на него с обожанием и преклонением. Меня пробрала дрожь. Комната внезапно показалась мне слишком маленькой и слишком холодной. Я не могла больше здесь находиться и выслушивать тошнотворную чушь, которую он выливал на меня.
Выключив в коридоре свет, я набрала кодовый замок. А голос Клэнси плыл ко мне через темноту, продолжая звучать словно отовсюду одновременно.
– Когда ты будешь готова взять на себя ответственность и действительно начать что-то делать, дай мне знать. Я буду ждать здесь.
И судя по тому, что я увидела, когда оглянулась на Грея в последний раз, именно здесь он и хотел быть.
Глава
