подряд. Красиво маршировали! Я поначалу наблюдал за тренировками из окна, потом выходить стал, заговорил с суворовцами, ну и решил.
– Это на какой же улице? Сходить, посмотреть, что ли, – с нарочитой лукавинкой сказала Лариса.
– Далеко идти надо. Улица та находится в Калинине. Я ж ведь у мамы жил до сих пор. А к отцу только на лето приезжал, – уточнил он. – Не знаю, как тебе объяснить. Тянет меня служба военная. Хочу командовать. Хочу, как те герои, о которых раньше писал отец. Это теперь он за сельскую тему взялся. До сих пор очень дружен с некоторыми генералами, даже с маршалом Чуйковым. Вот это люди!
– Ты их видел?
– Многих. Хочу быть таким, как они.
Трудно сказать, удовлетворил ли ответ Ларису, но что ещё мог сказать ей мальчишка, который об армии знал пока только понаслышке? Многих, очень многих тянула в армейский строй сила, поначалу неведомая и лишь позднее осознаваемая.
Игрушки у Николая были сплошь военные, а среди солдатиков, в которых он любил играть, даже фигурки суворовцев. Но то всё игрушки. Может, просто хотелось выделиться из сверстников, среди которых он ничем особенным не выделялся?
Николай сознательно покидал школу и уходил в суровый мальчишеский, во многом уже мужской коллектив, когда в школе как раз самое интересное и начиналось: вечеринки с одноклассницами, походы, танцевальные вечера.
Лариса поёжилась, и Николай поспешно снял с себя курточку, чтобы набросить ей на плечи. Во время этой несложной операции ухитрился поцеловать её в щёчку. Губки она по-прежнему прятала. И тогда он спросил откровенно:
– Можно я тебя поцелую?
– А ты что сейчас сделал?
– Не так… Можно поцеловать тебя по-настоящему? – уточнил Николай.
Она промолчала.
– Ведь завтра уезжаю.
– Вот завтра и поцелуешь, – хохотнула Лариса. – А то ещё понравится – и не уедешь. И не удастся мне увидеть ни суворовца, ни офицера.
Послышались голоса. Это шумная компания, покинув так называемую «улицу», приближалась к опушке леса. Заброшенная лодка, на лавочках которой устроились они с Ларисой, была одним из излюбленных мест молодежи.
Не сговариваясь, встали и пошли к берегу, чтобы не оказаться в общей компании, от которой недавно убежали.
– А я тебе хоть немножечко нравлюсь? – спросил Николай.
– Конечно же нет, – снова хохотнув, сказала Лариса.
– Совсем нет, – огорчённо молвил он.
– Увы! Потому и гуляю с тобой вдвоём, что совсем не нравишься, – прибавила она.
Он остановился, повернул её к себе и попытался обнять. Она снова отстранилась.
У ног плескалась вода, Млечный Путь мерцал в глубинах реки, преломляясь в плавных волнах. Дул лёгкий, тёплый ветерок, и у берега покачивался отцовский катер, небольшой, но с закрытым салоном и водомётным движителем. Николай потянул за трос, притягивая катер к берегу. Ключи от катера
