загремел за проникновение со взломом. Сам ничего не делал, на стреме стоял, так они, суки, семь лет дали.
– Тем, кто на стреме стоит, всегда больше всех дают, – бесплатно поделился я народной мудростью. Подал руку. – Андрей, второй доминион.
– Ты сюда сам или за что-то отправили?
– За дело, – спокойно ответил я.
– Ну не хочешь – не говори. У меня, как заявка прошла, я сразу согласился. Так семь лет куковать, а тут же десять лет всего играешь – и на свободе. Повезло.
Да уж, счастливчик. Я не стал говорить Алексею, что там, в реальном мире, он попросту уничтожил три года своей жизни. Если не больше. Ведь у него первая судимость, при примерном поведении была бы возможность года через четыре выйти на свободу. А теперь – либо победа, либо десять лет.
– Конечно, если бы победил, это лишним не было, – продолжил Рамирес. – Только подумать, пять миллионов единиц. Это можно полнебоскреба купить. Но хрен в победители попадешь. Это же надо быть либо в клане Правителя либо в двадцатке сильнейших победившего дома.
– Давно играешь?
– Нет, со Второй эпохи.
Да, передо мной сидел совсем мальчишка, без правильного подхода к игре и мотивированной цели. Подполковник, мать его. Я уж думал… Прошел целую эпоху и до сих пор подполковник. Даже не генерал-полковник и не генерал армии. Про маршала так вообще молчу.
– Леша, а что же ты… так слабо поднялся?
– Так я же не дурак, – ухмыльнулся Рамирес. – От сильных фракций и домов меня звание как раз и спасает. Знаешь, сколько Славы стоит меня снести какому-нибудь бригадному генералу? То-то же. А на полковнике открываются все необходимые исследования. Вот дальше и не качаюсь. От новичков же сам как-нибудь защититься сумею.
А парень-то, оказывается, не дурак. Действительно, такая стратегия развития мне в голову не приходила. За каждое нападение на другого игрока вычитается Слава. Чем ниже ранг защищающегося, тем больше с тебя сдерут. Нападешь, к примеру, на сержанта и будешь потом половину эпохи из минусов вылезать.
– Ты тоже выиграть хочешь? – задал наивный вопрос Леша.
– Если начинать играть без желания победить, то лучше и не начинать.
– Это да, в противном случае сам знаешь, тут надоест даже самому терпеливому. Решил, что будешь делать тут следующие десять лет в случае проигрыша?
– У меня нет вариантов, Леша. Я должен выиграть. Иначе придется остаться тут на тридцать лет.
– То есть… ты из этих?
– Из кого? – Меня начинал забавлять ступор собеседника.
– Из настоящих девиантов. Первый раз просто встречаю, – Рамирес затараторил, как базарная бабка. – Тридцать лет в игре. Полжизни практически. Тут и состаришься, и умрешь. Знаешь, что будет вот с тобой, если умрет тело там? Ты тоже исчезнешь! Никто…
– Я не собираюсь здесь умирать, – мое спокойствие каждый раз оглушало Рамиреса своей уверенностью. – Я собираюсь выиграть.
– Каким мудаком надо
