начальства не принесёт мне удовлетворения. Скорее наоборот. Мой друг и сослуживец Валентин похлопает меня по плечу за прекрасно выполненную работу, а коллеги начнут посмеиваться в спину, зная, что изначально мотив моих действий был совершенно другой.
Когда до кафельного пола подъезда оставалось около двадцати метров, время для меня остановилось. Чувство огромной взятой на себя ответственности переполняло меня изнутри, вытаскивая наружу скрытые способности внутренней концентрации.
Если делаешь дело, делай до конца!
Ещё в детстве кто-то сказал мне это, заставив слова врезаться в память.
«Делай до конца» – мысленно повторил я сам себе, пытаясь всю имеющуюся силу использовать для максимальной материализации моего тела, в особенности ступней.
Словно летящий навстречу локомотив, встретил я жёсткий пол первого этажа. Две тупые вмятины тут же выросли на кафельном покрытии. В то же мгновение изо всех сил я начал гасить огромнейшей силы инерцию, дабы не выпустить детишек из рук. Глухой хруст собственных костей несказанно обрадовал меняя. Значит удалось! Удалось затормозить, и очаг пожара остался далеко наверху. Открыв глаза, я увидел входную дверь, куда уже спешили несколько пожарных. Чтобы не иметь лишних свидетелей, которые в один голос утверждали бы, что видели самостоятельно летающий ковёр, я быстро опустил детишек вниз.
– Игорь, что это!? – выкрикнул пожарный своему напарнику, когда увидел, как детская ножка торчит из рулона.
Это было оно. Спасение! Я смотрел, как двое специально обученных людей, якобы случайно, обнаружили ещё двух выживших. Сердце девочки работало. Оно стучало в маленьком тельце, как сигнал к жизни: «Тук-тук, тук-тук». Я слышал этот ритм даже за закрывающимися дверьми. Снаружи ждала неотложная медицинская помощь. Сигнальный синий маяк на крыше автомобиля пульсировал яркими вспышками света. Уже за окнами я видел две маленькие ленточки жизни, которые вновь обретали здоровый цвет. Они были живы!
Валентин не встретил меня радостным криком. Не подошёл и не пожал руки. Он строгим взглядом принял мой выход из горящего здания.
– Ты думаешь, на этом всё закончится? – злобно спросил он.
Видимо мои успешные попытки срывать планы начальству уже начинали создавать серьёзные проблемы.
– Миша, мы всё равно доберёмся до них! – тряс меня за плечи друг в то время, как моя обожжённая кожа и сломанные конечности начали возвращаться в первоначальный вид. – Ты же видел их ленты! Нужно соблюдать РАВНОВЕСИЕ!
Мне нечего было ответить. Я отдавал себе полный отчёт, что действую не по предписанным свыше правилам, но принять жизненные ленты, как догму, как что-то нерушимое и неизменное не мог и не хотел. Да, я видел, что ленточки детишек пересекутся через двадцать четыре года в одном из московских супермаркетов, где двое грабителей вдруг спланируют без лишней пыли забрать кассу. Всё пойдёт наперекосяк. Вышедшая
