на тот момент было семьдесят два). Одет он был в обычные джинсы и рубашку навыпуск. Почему-то я сразу почувствовал тепло, исходящее от него, и полностью доверился ему с самой первой секунды, как встретил его взгляд. В нём читалось что-то доброе, что притягивает. «Ему бы людей разводить на деньги или речи про религию толкать, с таким-то взглядом», – подумал я чуть позже. Но на тот момент я так не успел подумать, а вместо этого сразу же дал ему свой ответ:
– Девятнадцать, – сказал я, зачем-то добавив: – Вот прям недавно исполнилось.
– Почему ты играешь за сборную своего института? – продолжил он.
– То есть? – переспросил я, не поняв вопроса. – Вы хотите знать, почему меня взяли играть за сборную, или что?
Старик, видимо, всё понял и зашел с другой стороны, более детально, но вместе с тем и более широко:
– Почему ты играешь в футбол? Для чего?
Такой вопрос вовсе не поставил меня в тупик, напротив, я проникся энтузиазмом, поскольку я на сто процентов понял, о чем хотел узнать этот взрослый мужик. И я ему, уже с улыбкой, ответил:
– Потому что мне нравится.
Он, ожидая подобного ответа, без паузы задал второй вопрос, который уже оказался более сложным для моего ещё всё же юного сознания:
– А хочешь играть за деньги?
Сначала я хотел не раздумывая выпалить что-то вроде «мне не нужны деньги», тем самым проявив свой характер, но я не ответил ничего. Точнее, не успел ответить, поскольку старик, заметив моё промедление, продолжил, чем несказанно помог мне:
– Вот скажи мне… – он выдержал паузу, какую обычно создают для того, чтобы собеседник назвал свое имя, и я назвал, слегка оробевшим от неожиданной и непривычной для меня ситуации голосом:
– Даня, Данила.
– Алексей Степанович, – представился он в ответ. – Вот скажи мне, Даня, что бы ты выбрал: играть за клуб потому, что там хороший коллектив, прекрасная атмосфера в команде, все друг другу друзья, и все заряжены одной идеей, либо выступать за клуб с более высокой заработной платой и бороться за поставленные цели, а?
– Мне нравится первый вариант, – ни секунды не думая, ответил я. Ответ мой созрел еще до того момента, когда он закончил речь, а возможно, и вовсе до моего рождения. Я будто знал это всегда. В середине его речи мне стало ясно, к чему он ведет, и я даже подумывал дать досрочный ответ, но решил, что перебить будет невежливо.
– В чудесном городе с названием Санкт-Петербург есть одна командочка, которая хотела бы видеть тебя в своем составе, разумеется, в том лишь случае, если ты готов жить футболом.
И снова еще в середине его фразы я уже мысленно дал ответ: «Да». Мы договорились о дате просмотра. Ровно через неделю. И естественно, я всю неделю только об этом и думал. Только об этом говорил. Вся моя голова была в этих мыслях. И мне нравилось об этом думать – я мечтал. Я сочинял свою историю. Представлял, как спустя какое-то время
