дороги, предназначенной только для глав государств. Всё это происходило ещё до распада Советского Союза. Советское правительство сделало такое исключение для меня, ярого антикоммуниста!
На конференции я выступил с речью в поддержку политики перестройки. Я подчеркнул, что эта революция должна обойтись без крови и стать революцией духа и совести. И хотя целью моего визита было участие во Всемирной конференции СМИ, все мои мысли были сосредоточены на предстоящей встрече с президентом Горбачёвым.
В то время президент Горбачёв был очень популярен в Советском Союзе благодаря успеху его политики перестройки. За последние годы я встречался со многими президентами США, однако встреча с президентом Горбачёвым обещала стать гораздо более трудной задачей. Я боялся, что нам будет нелегко организовать хотя бы одну такую встречу. Мне было необходимо передать президенту своё послание, и это нужно было сделать во время личной встречи. Он проводил реформы в Советском Союзе, открыв страну ветрам свободы, однако со временем эти реформы обернулись против него самого, нацелившись ему в спину. Если пустить эту ситуацию на самотёк, она могла обернуться для него серьёзной опасностью.
Я объяснял это так: «Если президент не встретится со мной, он не сможет поймать волну Небесной удачи и недолго продержится на посту». Возможно, президент Горбачёв почувствовал моё беспокойство: на следующий же день я получил приглашение в Кремль. Я прибыл в самое сердце Кремля на лимузине, предоставленном советским правительством. Войдя в кабинет президента, мы с женой заняли предложенные нам места, а рядом сели члены Кабинета министров СССР. Президент Горбачёв тепло улыбнулся нам и начал с воодушевлением рассказывать об успехе политики перестройки. Затем он пригласил меня в свою приёмную, где мы встретились с ним один на один. И я, воспользовавшись этой возможностью, передал ему своё послание.
«Господин президент, вы добились значительных успехов в осуществлении перестройки, но для реформ этого недостаточно. Вам необходимо немедленно предоставить Советскому Союзу свободу вероисповедания. Если ваши реформы затронут лишь материальный мир и произойдут без участия Бога, перестройка будет обречена на провал. Эпоха коммунизма подходит к концу, и единственный путь спасти страну – разрешить в ней свободу вероисповедания. Для вас настало время действовать с мужеством, проявленным в реформировании СССР, и стать президентом, трудящимся над построением мира во всем мире».
При упоминании о свободе вероисповедания на лице президента отразилось напряжение: для него это стало неожиданностью. Однако, как и следовало ожидать от человека, несколькими месяцами ранее способствовавшего воссоединению Германии, он быстро смягчился и стал серьёзно воспринимать мои слова. Тем временем я продолжал: «Южная Корея и Советский Союз должны установить дипломатические отношения, и я прошу вас в этой связи
