автономии, эти искусственно созданные большевиками, якобы национальные государства, которые нацелились пообъявлять себя республиками и потребовать независимости. Запахло развалом уже и России.
Вот обо всём этом и рассуждали камарские патриоты, попивая пивко и лениво отмахиваясь от мошкары. Первую скрипку в здешнем политическом ансамбле играл Александр Иванович. Это было закономерно. Ведь не случайно же его портрет, в свое время, гордо красовался среди других одиннадцати портретов лучших пропагандистов района на Доске почета в Невском райкоме КПСС.
ФЛОТСКИЙ МОТИВ
Черная полоса в жизни украинских лесорубов началась с середины лета. В последнее воскресенье июля у них утонул в болоте трелевочный трактор. День, когда это произошло, запал камарцам в память вот почему.
В то утро каждый житель Камар, обыденно обозревая окрестности, натыкался взглядом на непривычный для деревни объектик. Над крайним от леса домом на длинном флагштоке трепетал в небе какой-то бело-синий флаг. Это для всех флаг был «какой-то», а Николай Ромашкин сразу же различил, что над Камарами развевается военно-морской флаг Советского Союза. И тут же вспомнил, что сегодня последнее воскресенье июля, что сегодня праздник. День Военно-морского флота.
В доме, над которым бился флаг, проживал отставной флотский офицер Алексей Георгиевич Барсуков. Неизменно вежливый, предупредительный он жил несколько обособленно, ни с кем не вступая в заметно близкие отношения. По имени отчеству обращались к нему лишь Ромашкины. Деревенские старухи звали его Ляксеем, молодежь – дядей Лешей, а остальные граждане величали Барсукова просто Георгичем.
На протяжении всей своей службы носил Барсуков морскую форму и имел при увольнении в запас флотское воинское звание капитана второго ранга. Тем не менее, настоящим моряком он не был.
Его воспитывали-то, учили и готовили к корабельной службе, но офицерскую лямку он тянул не на корабле, а на берегу, в недрах Технического управления флота. Правда, попал он в Техупр не сразу.
После окончания Военно-морского училища инженер-лейтенант Барсуков был направлен на Черноморский флот, где его определили на новый сторожевик из серии «зверьков».
В начале пятидесятых годов эти сторожевые корабли (проект 50) стали обильно появляться на всех флотах. Моряки их сразу же полюбили за красивый, стремительный силуэт, за мощное вооружение и за хорошие мореходные качества. Посудины действительно получились очень удачными. Они честно отпахали по 35—38 лет и пошли на разделку только в самом конце восьмидесятых. Поскольку при крещении этим красавцам давали названия хищных зверей: «Волк», «Пантера», «Рысь» и т.п., то и стали их всех называть «зверьками».
Сторожевиков этого типа выпускалось все больше и больше (всего было построено 68 единиц), и вскоре список хищников иссяк. Тогда перешли на пернатых и начали
