справедливости замечу, что не всегда он был таким.
– Но сейчас-то вы понимаете, что война это глупо? Зачем продолжать калечить и убивать друг друга? Неужели нельзя прийти к согласию, найти компромисс?
– Нельзя, – был резок Лисандр. – Сейчас это дело принципа – раз, и все та же защита собственных интересов. Ослабим поводья – сами окажемся в трясине, окажемся под гнетом этих дикарей. Думаешь, многовековая кровавая история забудется, составив какое-то соглашение? Думаешь, ferus простят нам то количество жертв, которые понесла, а мы, в свою очередь, примиримся с фактом их существования? Ты действительно в это веришь? – Лисандр возмущенно смотрел на Брину, тогда как сама Брина смотрела на него в ответ: с сожалением и с некой обреченностью…
– Раньше ты не был настолько одержим…. Ты лишь помогал Деону. Да, вы оба ненавидели ferus, но в глазах твоих не было столько злобы, столько ожесточения и кровожадного огня.
Лисандр помедлил, но все же отошел к окну, к легчайшим белым занавескам.
– Ну? – поторопила Брина.
– Что «ну»? – откликнулся Лисандр.
– Что мы хотим получить от этой вражды теперь, Лисандр? – устало пояснила Брина, безошибочно определив потаенные желания брата. И объяснения из серии «многовековая война не забудется, и ни одна из сторон не пожелает мира», представлялись ей неубедительными. У Лисандра, несомненно, имелись свои мотивы поддерживать данный конфликт.
Брина знала брата лучше всех. Даже не так: она единственная его знала, – вот как.
Лисандр, до того внимательно разглядывавший свои уличные владения, обернулся и посмотрел на Брину странно-отстраненным взглядом.
– Сейчас мы хотим получить все то же, милая – смерть всех ferus. Только способы, коими мы добьемся желаемого, изменились. Если раньше мы охотились за мелочью и упускали из виду главное, то теперь мы поступим иначе. Теперь мы сосредоточимся на главным – на лидере ferus, на Александре.
– И, думаешь, ferus тебе позволят? Александр тебе позволит?
– У Александра кризис власти, – Лисандр помедлил… – и я планирую его усугубить. – Он загадочно улыбнулся.
Повисла пауза, в течение которой Брина разглядывала профиль брата: прямой красивый нос, чуть прищуренный, целеустремленный взгляд…
– На какой стадии находишься ты, Лисандр? – спросила Брина.
Лисандр оглянулся, ожидая пояснений.
– Маниакального состояния? На какой стадии маниакального состояния находишься ты?
Лисандр улыбнулся. Медленно так, по-доброму, даже с нежностью.
– Предэйфория. Готовлюсь бегать по ромашковому полю.
Брина поднялась. Она хотела закончить этот явно ненормальный разговор, от него ей становилось не по себе.
– Я устала и хочу отдохнуть. Надеюсь, завтра ты все же расскажешь, зачем просил меня вернуться, и я смогу отсюда уехать.
– Я уже сказал тебе.
– Правду.
