быть девочкой, тогда я назову тебя… Розетта.
«Розетта».
Внутри металлического корпуса зарождалось нечто, весьма напоминающее урчание довольной кошки.
– Отлично, – сказала Дани, – если тебе нравится, то будешь Розеттой. Сейчас мне нужно уйти, а вернусь я вечером. Только пожалуйста, никого не растерзай до моего возвращения. А я вернусь, и мы будем сидеть вместе и разговаривать. Ну, если захочешь.
А потом любопытство взяло верх.
Ведь еще только раннее утро, вряд ли Хельгерда открывает свой магазин так рано. А если идти быстро, то она доберется до магазина ко времени.
– Послушай, Розетта, – Дани опустила ладонь на широкий лоб чудовища и легонько погладила, – если ты со мной так хорошо разговариваешь, не ответишь ли на один вопрос?
«Спрашивай, хозяйка».
– Ты очень хорошая девочка. Настоящая леди, – хитро начала Дани, – скажи, почему вы убили столько людей? Когда вошли в город?
Розета помолчала, а затем тяжело опустила голову на передние лапы.
«Это сложно объяснить, – зашелестело в сознании, – когда мы обретали себя и впервые открывали глаза, чтобы видеть этот чудесный мир, в нас жило нечто, что заставляло нас делать то, чего мы не желали. И чем дольше оно было в нас, тем больнее, тем сильнее ярость, тем больше хочется рвать все на своем пути. И это же, вложенное в нас, принуждало нас делать то, что приказывал ОН. А потом пришел истинный хозяин, и освободил нас. Боль ушла, а ярость осталась. Нужно время, чтобы и она ушла. Много времени».
– Интересно, – сказала Дани, – очень интересно. Но сейчас-то тебе уже лучше? Не хочется разрывать на части всех, кого видишь?
«Намного лучше. Намного легче».
«Жаль, что я ничего не знаю о механоидах, – подумала Дани, – как жаль, что Аламар не успел ничего рассказать. Возможно, тогда я бы поняла, что же с ними делать, чтоб всем было хорошо».
– Мне нужно идти, Розетта. Будь добра, веди себя прилично…
Внезапно механоид насторожил острые уши, подобрал под себя лапы.
– Что? что случилось?
И в этот миг в дверь постучали.
«Снова Кио. Или Рой вернулся?»
Дани отворила дверь и не смогла сдержать изумленного возгласа.
– Эльвин! Как ты меня нашел?
***
Эльвин Лаверн, как всегда, выглядел безукоризненно. Белоснежная рубашка с драгоценной булавкой, темно-синий сюртук, оттеняющий яркий голубой цвет глаз, волосы причесаны волосок к волоску, вьются кольцами на воротнике.
Он снял шляпу, чуть заметно поклонился.
– Здравствуй, Данивьен. Я могу войти?
– Да, конечно! – она шагнула назад, давая дорогу.
«Не трогай его, Розетта. Это мой друг, единственный настоящий друг в этом мире».
Эльвин кивнул, переступил порог и быстро огляделся. Его взгляд мазнул по механоиду, как будто не было ровным счетом ничего удивительного в том, что у вдовы верховного инквизитора рядом с камином
