сказала моя мать, и ей он улыбнулся с искренней благодарностью. – Гордись собой, сынок!
Отец с мамой выпили за «приятное известие», и застольная беседа пошла своим чередом. Начали вспоминать жизнь в старом дворе, а точнее, в основном все те проделки, которые мы устраивали раз за разом. Потом почему-то плавно перешли на пересказ конкретно моих многочисленных выходок. Я уткнулась в тарелку и молчала, зато Рома засыпал моих родителей многочисленными вопросами, хохотал, делая вид, что ему безумно интересно, что же из моих «подвигов» в детстве ускользнуло от его внимания.
– Я всегда знал, что ты любишь животных, Лиза, но чтобы настолько! – смеялся он после очередного компромата на меня, любезно предоставленного моей мамой. Интересно, Сноуден не ее ли тайный отпрыск, учитывая эту неестественную тягу к откровениям.
Я скрипнула зубами, но промолчала. Что, кроме как обо мне, и поговорить больше не о чем? Есть же вон погода, цены, в конец охреневшие политики или Галкин там с Пугачевой!
– Ой, Ромочка, вы еще столько не знаете! – заливалась мама соловьем. – Вот приехал Миша как-то с рыбалки и вывалил мне в таз улов из рюкзака. А Лиза-то, естественно, тут как тут! Она с Мишей на рыбалку ездила с самого малолетства, ей и сейчас дай удочку в руки, и все – пиши пропало, от воды не оттащишь! Так о чем это я? Ах, да. Так вот, я смотрю тогда и помню, что среди рыбы была большая такая щука! Стала чистить да мыть – нет щуки. Поискала – нет нигде. Ну, думаю, может, причудилось. Так вот, спустя несколько дней чувствую в комнате у нее какой-то запах неприятный, прямо скажем. Я и туда заглянула, и сюда – ничего не пойму! А запах-то все сильнее! Ну, я позвала Мишу и попросила отодвинуть диванчик, на котором она спала. А там, батюшки мои! Та самая щука, уже вся вздувшаяся и вонючая, головой в детское пластиковое ведерко воткнута и вокруг все шоколадной крошкой обсыпано, видно, кормила Лизка ее!
Надо было видеть, как ржал этот чокнутый, ну натуральный конь!
– Вы же не купили мне аквариум! – огрызнулась я.
– Да, досталось ей тогда от отца, неделю присесть не могла! – Нашли, чем хвалиться! Домашним насилием.
– Да это еще что! – решил «вставить свои пять копеек» и папа. – А когда она после возвращения из деревни сперла магазинные яйца из холодильника и, завернув их в тряпку, заныкала за батарею чтобы, видишь ли, цыплята вывелись?
А что такого-то? Цыплята милые, кто их не любит? Откуда я знала тогда, что неправильные фабричные куры несут неправильные яйца, без зародышей? Мама всплеснула руками.
– А то! Я же когда генералила в ее комнате через месяц, а то и более, увидела, что угол тряпки какой-то из-за батареи выглядывает. Ну, я, недолго думая, и дернула за него. А оттуда тухлые яйца как посыплются, и все разбились. Ох, повезло тебе, Лизка, что ты в тот момент в школе была, а когда пришла, я поостыла!
Я неопределенно промычала, вспоминая, как моей многострадальной попе обошлось это «везение».
Рома уже не просто ржал. Он стонал и вытирал слезы, закатывая
