определить. Она лежала лицом на песчаном дне озера. Затылок был покрыт толстым слоем спекшейся крови. Лишь пряди, расплывавшиеся от затылка, казались светлыми.
Нельзя сказать, чтобы вся эта сцена выглядела зловеще. Ничего зловещего не было бы, если б она не лежала в воде. Из леса доносились самые обычные лесные звуки. Свет падал сквозь кроны деревьев, как всегда в это время суток. Вода тихонько покачивалась вокруг нее, и лишь иногда стрекоза садилась на ровную поверхность воды, оставляя после себя круги. Превращение уже началось, и постепенно ее тело сольется с водой и лесом. Если никто не обнаружит девочку, природа сделает свое и присвоит ее себе.
Пока еще никто не знает, что она пропала.
– Как ты думаешь, твоя мамочка наденет белое платье? – спросила Эрика, поворачиваясь к Патрику на широкой кровати.
– Очень смешно, – буркнул тот в ответ.
Эрика рассмеялась и ткнула его в бок.
– Почему ты так переживаешь, что твоя мама выходит замуж? У твоего папы уже много лет новая семья, и тебе это вовсе не кажется странным.
– Глупо, понимаю, – проговорил Патрик, спуская ноги с кровати и натягивая носки. – Мне нравится Гуннар, и я так рад, что мама не будет одна… – Он надел джинсы. – Наверное, мне просто немного непривычно. Сколько себя помню, мама всегда была одна – если начать анализировать, то наверняка выяснится, что это какая-то тонкость в отношениях между матерью и сыном. Мне просто кажется… странным… что у мамы… будет интимная жизнь.
– Ты хочешь сказать – странно, что они с Гуннаром занимаются сексом?
Патрик зажал уши ладонями.
– Перестань!
Эрика со смехом кинула в него подушку. Та тут же прилетела обратно, и скоро разразилась настоящая подушечная война. Патрик накинулся на Эрику, однако борьба вскоре сменилась ласками и томными вздохами. Она потянулась к пуговицам на его джинсах и начала расстегивать верхнюю.
– Что вы делаете?
Звонкий голос Майи заставил их обоих замереть и обернуться к двери. Там стояла не только Майя – с обеих сторон от нее в спальню просовывались головы близнецов, которые с любопытством разглядывали родителей в постели.
– Мы просто немножко пощекотали друг друга, – проговорил Патрик, задыхаясь, и поднялся.
– Ты должен наконец приделать крючок на дверь! – прошипела Эрика, натягивая на себя одеяло, прикрывавшее ее лишь до талии. – Сев в постели, с усилием улыбнулась детям. – Спускайтесь и начинайте завтракать, мы сейчас придем!
Патрик, успевший натянуть на себя одежду, подтолкнул детей к двери.
– Если ты не можешь сам прикрутить крючок, попроси Гуннара – он, похоже, всегда наготове с ящиком инструментов. Если только не занят другими делами с твоей мамой…
– Хватит насмехаться! – весело отозвался Патрик и убежал вслед за детьми.
С улыбкой на губах Эрика снова улеглась в постель. Ничто не мешало ей еще немного поваляться, прежде чем вставать. То, что не надо приходить на работу к определенному часу, – один из плюсов жизни фрилансера, но и один из минусов тоже. Писательский труд требует воли и самодисциплины и иногда кажется слишком уединенным. Впрочем, свою работу Эрика обожала – любила писать, вдыхая жизнь в те истории и человеческие судьбы, за которые решила взяться, копаться в прошлом, исследовать и выяснять, что же в действительности произошло и почему. То дело, которым она занималась сейчас, давно привлекало ее. Дело маленькой Стеллы, похищенной и убитой Хеленой Перссон и Марией Валль, потрясло всех во Фьельбаке и по-прежнему никого не оставляло равнодушным.
А теперь Мария Валль вернулась. Прославленная голливудская звезда приехала во Фьельбаку для съемок фильма об Ингрид Бергман. Весь поселок гудел от слухов.
Все знали кого-то из участников этой истории или их семьи; все были одинаково потрясены в тот июльский день 1985 года, когда тело Стеллы обнаружили в озере.
Повернувшись на бок, Эрика задумалась: неужели солнце в тот день светило так же ярко, как сегодня? Когда пора будет пройти несколько метров от спальни к кабинету, она начнет с того, что проверит это. Но дела могут еще чуть-чуть подождать. Закрыв глаза, она снова задремала под звуки голосов Патрика и детей, доносившиеся из кухни на первом этаже.
Хелена наклонилась вперед, опершись о колени потными ладонями. Сегодня – личный рекорд, хотя она вышла на беговую тропу позднее чем обычно.
Море лежало перед ней, синее и спокойное, но внутри у нее бушевал шторм. Хелена потянулась, обняла себя руками, но дрожь не унималась. «Это кто-то наступил на мою могилку», – говорила в подобных случаях ее мать. Возможно, так оно отчасти и было. И не потому, что кто-то наступил на ее могилку. А вообще на могилку.
Время
