и речь о…Каждый раз, когда он дочитывал загадку, отсутствующая концовка ставила друзей в тупик.
– Как ты думаешь, что означает всё остальное? – спросил однажды Питер. – Что там про королей?
– И с чего бы им так переживать из-за каких-то птиц? – сказал сэр Тоуд с ноткой кошачьего презрения.
– Может, имеется в виду, что вороны разогнали королей? Захватили власть над целым королевством?
– Но это невозможно. Разве вороны способны свергнуть правителя?
– Ты удивишься, если узнаешь, на какое зло способны вороны, – сказал Питер. (Если вы помните, именно ворон выклевал ему в младенчестве глаза.) – Да, в этом я не сомневаюсь. В записке говорится о власти темноты, а вороны черны как ночь.
Питер сам точно не знал, что такое «тёмный», но часто слышал, что воронов описывают именно так.
– Получается, что, когда мы найдём Исчезнувшее Королевство, нам придётся спасать его от стаи злых птиц? – содрогнулся сэр Тоуд. – Интересно, сколько их там!
Питер пожал плечами:
– Наверное, миллионы. Как бы мне хотелось знать, чем заканчивается эта загадка. Уверен, что последние слова всё поставят на свои места.
И двое путешественников замолчали, представляя, что может ожидать их там, где их вояж подойдёт к концу.
Между настоящими друзьями иногда случается кое-что удивительное: они перестают тратить время на бессмысленную болтовню и вместо этого просто довольствуются компанией друг друга. Существует мнение, что только такая дружба и стоит того, чтобы её заводить. Шутки и истории из жизни – это всё просто замечательно, но они не могут сравниться с прелестью одиночества, разделённого с другом. Так было и у наших героев: дни бежали, а Питер и сэр Тоуд проводили всё меньше времени в разговорах и чаще просто сидели рядышком, слушая шум моря.
Но порой, плывя, куда заблагорассудится ветру, под сияющим ночным небосводом, Питер жаждал поговорить и заставлял сэра Тоуда описывать, что тот видел в освещённой луной воде. Рыба больше любит глухую ночь, так что с наступлением темноты у борта начинали мелькать и плескаться тысячи морских обитателей. Будучи заколдованным котоконечеловеком, сэр Тоуд не сильно интересовался традиционными видами животных и обычно старался перевести разговор на темы, которые знал лучше.
– Говорят, – произносил он самым зловещим тоном, – что чем глубже ныряешь, тем крупнее они становятся. А некоторые такие гиганты, что их плавники повелевают волнами самого времени.
– Морские чудовища?
– Именно! – отвечал сэр Тоуд. – Мерлайоны, спруты, кого там только нет… Некоторым вообще даже имён не дали, настолько они ужасные и доисторические. Так случилось, что я своего рода знаток чудовищ, ведь в прошлой жизни я их немало повидал. В основном это были сухопутные драконы, гораздо более злобные.
И тут сэр Тоуд плавно переходил к своей любимой версии
