и слава богу! – вздохнул мужчина с явным облегчением. – Знаете, из прессы нам известна масса случаев, когда человека вдруг выпускают, и он начинает мстить всем вокруг. Нам бы этого не хотелось.
Дубровская пожала плечами.
– Да, а в чем просьба? – вспомнила вдруг она.
Серебровский опять почувствовал себя неловко. Елизавете было забавно наблюдать, как этот взрослый солидный мужчина тушуется, как подросток.
– Вы хотите предложить мне что-то неприличное? – улыбнулась она, подначивая его.
– В каком-то роде, – признался Аркадий. – Видите ли, я понимаю, что значит бесплатный адвокат. Вы трудитесь, защищая негодяя и не получая при этом ни материальной отдачи, ни даже элементарной признательности. Я мог бы оплатить вам работу. Причем достойно.
– Вы собираетесь оплачивать мне работу? – изумилась Дубровская. Она еще не слышала, чтобы потерпевшие оплачивали труд адвоката обвиняемого. Это было лишено всякого смысла.
– Пусть это не покажется вам бесстыдством. Конечно, я хочу получить кое-что сторицей, милая Лиза!
Дубровская смешалась. Это внезапное сокращение дистанции между ними – с официальной манеры общения на что-то интимное, близкое, – взволновало ее. Пять минут назад Серебровский уточнял ее отчество, сейчас он называл ее по имени, причем так, как это делали друзья или близкие.
– Я всего лишь хочу, чтобы этот негодяй остался за решеткой, – сказал он тихо, словно приглашая ее на свидание.
Дубровская почувствовала легкую досаду. Ей стало неловко за свои глупые мысли. Интересно, увидел ли он в полумраке коридора, как вдруг вспыхнуло ее лицо? Ужасно, если он вдруг решит, что он взволновал ее как женщину!
– Останется Ушаков за решеткой или нет, зависит не от меня, – ответила она немного резко, желая реабилитироваться в его и своих собственных глазах.
– Немного это зависит и от вас, – мягко возразил Серебровский. – Ведь вы его адвокат. Я заметил, что вы не привыкли относиться к защите формально.
– И вы предлагаете мне деньги за то, чтобы я не защищала Ушакова? – уточнила Елизавета.
– Именно так. Такой человек недостоин защиты.
– Не вам и не мне решать, кто достоин защиты, а кто нет, – твердо сказала Дубровская.
Серебровский посмотрел на нее с сожалением.
– Вижу, мое предложение не пришлось вам по вкусу.
– Да, и если вы понимаете, я сейчас не набиваю себе цену. Ваша просьба не только аморальна, она еще и противозаконна.
– Господи, чего же аморального в том, чтобы защитить свою жену?! – воскликнул Серебровский. – Я хочу, чтобы ее обидчик получил реальный срок. Без всяких снисхождений и условных осуждений.
– Он получит этот срок и без ваших стараний.
– Значит, вы отказываетесь от денег?
– Да, отказываюсь.
Серебровский сокрушенно покачал головой. Огорчение его было таким искренним,
