по-прежнему отмечал, что торговцы Среднего Востока «увозили в пять раз больше ситца, чем англичане и голландцы». Но с более крупными, быстрыми и надежными судами и с более разрушительной огневой мощью, как заключил один историк, «старая схема индийско-левантийской торговли в качестве основной артерии мирового обмена претерпела полное структурное изменение», при котором «Османская империя… оказалась главным проигравшим». Гуджаратские купцы, торговавшие с Восточной Африкой, также начали сталкиваться с конкуренцией со стороны европейцев. Как только европейские купцы начали становиться все более обычным явлением в Индии, они также закрепились на рынках Восточной Африки. В результате доминирование европейцев росло по обе стороны Индийского океана. С упадком Сурата и возвышением британского Бомбея в XVIII веке торговцы в западной Индии стали даже еще более зависимы от британской власти[79].
Растущая мощь европейских торговцев и их финансовая поддержка властителей в Индии в конечном итоге имели важные последствия в самой Европе. По мере того как все больше индийского хлопка прибывало в Европу, появлялись новые рынки и новые моды. Прекрасные коленкоры и муслины привлекали внимание растущего класса европейцев, имевших деньги для их приобретения и желание демонстрировать свой социальный статус, одеваясь в них. Индийский хлопок стал еще более модным в XVIII веке, и желание заменить этот импорт было мощным стимулом для наращивания производства хлопка в Англии и в итоге для революции в этом производстве[80].
Более того, господство в Азии сопровождалось экспансией в Америке. Когда Испания, Португалия, Франция, Англия и Голландия захватывали гигантские территории в Америке, они увозили движимые богатства континента – золото и серебро. Несомненно, часть этих украденных драгоценных металлов и была средством покупки хлопковых тканей в Индии.
Однако со временем европейским поселенцам в Северной и Южной Америке не хватило золота и серебра, и они изобрели новый путь к богатству: плантации, на которых выращивались тропические и субтропические растения, особенно сахарный тростник, а также рис, табак и индиго. Такие плантации нуждались в больших количествах работников, и, чтобы раздобыть их, европейцы депортировали первые тысячи, а затем и миллионы африканцев в Америку. Европейские торговцы строили укрепленные торговые посты вдоль западного побережья Африки: Горе в сегодняшнем Сенегале, Элмина в сегодняшней Гане, Уида в сегодняшнем Бенине. Они оплачивали африканским правителям охоту на рабочую силу и обменивали пленников на продукцию индийских ткачей. Сначала испанские и португальские, а потом присоединившиеся к ним британские, французские, голландские, датские и прочие купцы в течение трех веков с 1500 года перевезли более 8 млн рабов из Африки в Северную и Южную Америку. В течение одного XVIII века они депортировали более 5 млн человек, в основном из западной части Центральной Африки, Бенинского залива, Золотого берега, залива Биафра
John Styles, “What Were Cottons for in the Early Industrial Revolution?” in Giorgio Riello and Prasannan Parthasarathi, eds.,
Maureen Fennell Mazzaoui,
